— Разумеется, все это пустая болтовня, — деланно рассмеялся журналист, чувствуя, что его загнали в тупик.
— Все это делает Нечто, — продолжал Джандрон, — Нечто, которое нельзя убить пулей. Это оно поймало проводников в кустарнике, когда они сглупили и попытались убежать… Бедняги!
На впадину в скале упала тень. Миссис Торберн только что подошла и услышала, что говорил Джандрон.
— Чепуха! — попыталась выговорить она, но ее так била дрожь, что губы не слушались…
Вторую половину дня путники провели, не щадя сил, как в кошмарном сне, то гребя веслами, то перетаскивая каноэ волоком, и наконец устроились на ночевку среди прибрежных скал, нависающих над рекой.
— И все-таки, — заметил профессор после ужина, — не надо впадать в панику. Я знаю, что рассказывают о невероятных происшествиях в глуши, знаю людей, которые пугают слушателей своими бреднями. Но мы-то, слава Богу, не дураки! У нас хватит мозгов, чтобы не позволить Природе водить нас за нос!
— И, разумеется, везде во вселенной, — добавила его жена, приобняв Вивиан, — действуют естественные силы. Ничего сверхъестественного просто не существует.
— Согласен, — ответил Джандрон. — А что вы скажете о силах за пределами нашей вселенной?
— Вы и в самом деле ученый? — съязвил Марр.
Однако профессор пригнувшись, раздумчиво произнес:
— Гм…
Наступила пауза.
— Нет, вы вправду считаете, — спросила Вивиан, — что существуют жизнь и разум где-то… снаружи?
Джандрон взглянул на девушку, и ее красота, озаряемая красновато-золотистым пламенем костра, болью отозвалась у него в сердце.
— Да, я так думаю, — ответил он. — И очень опасная жизнь! Я видел это на Севере. И хорошо это помню!
Снова наступила тишина, нарушаемая только треском огня, шуршанием золы и рокотом реки. Тьма сократила мир до размеров освещенного пламенем круга, ограниченного лесом, рекой да нависшими над головой тусклыми звездами.
— Надеюсь, вы не ждете, что человек науки примет ваши слова всерьез, — прервал молчание профессор. — Я знаю, что вы видели! И говорю вам, что это лежит за пределами человеческого разумения.
— Бедняга! — снова съехидничал журналист, в то же время непроизвольно потирая лоб.
— Так действуют эти Нечто, — в неколебимой уверенности подтвердил Джандрон. Он взял тлеющую веточку и раскурил трубку. Огонек четко высветил его лицо. — Нечто. Нечто, для которых мы то же, что для нас муравьи. Даже меньше.
Веточка погасла. Тьма подступила ближе, как бы присматриваясь.
— Предположим, они существуют, — проговорила девушка. — Но как это связано со следами на скале?
— Их, — ответил Джандрон, — оставило одно Нечто. Возможно, это его отпечатки. Эти Нечто рядом с нами! Они находятся здесь и сейчас!
Продолжительную паузу прервал смех Марра.
— И вы ставите после своего имени степени бакалавра и магистра!
— Если бы вы знали больше, — парировал Джандрон, — то не были бы так чертовски уверены. Только невежество не знает сомнений!
— Однако, — напомнил профессор, — ни один серьезный ученый не признавал постороннего вмешательства в жизнь нашей планеты.
— Да, конечно. А многие тысячи лет никто не допускал, что Земля круглая. Но что я видел, то видел.
— Так что же все-таки вы видели? — спросила миссис Торберн, и голос у нее дрогнул.
— Простите, но сейчас я не стану об этом рассказывать.
— Вы хотите сказать, — с суховатой требовательностью уточнил профессор, — что это… гм… Нечто желает…
— Оно способно на самые чудовищные поступки, которые даже трудно себе представить, да! Если вдруг мы ему понадобились…
— Но что могло этим Нечто понадобиться от нас? Зачем вообще они сюда прибыли?
— Да мало ли зачем! Может, им нужны какие-то материальные объекты… А может, и живые существа! Говорю же вам, они уже много раз бывали здесь, — раздраженно заверил Джандрон. — И брали то, в чем нуждались. А потом отправлялись обратно… Куда-то. Если одному из них вдруг потребовались мы, неважно, по какой причине, оно нас заберет, только и всего. Если же мы ему не нужны, оно просто не обратит на нас внимания. Ведь когда мы ищем в Африке золото, мы не обращаем внимания на горилл. А вот если нам нужна шкура гориллы, то тем хуже для гориллы, верно?
— Но с какой стати, — спросила Вивиан, — эта… ну, это Нечто Ниоткуда вдруг решит, что мы ему нужны?