Советские бойцы перебегали по открытому пространству, прятались за клумбами и заборами. Панического бегства не было, но фактор внезапности сработал. Брагин стрелял по мелькающим в дыму фигурам. Указательный палец правой руки свела судорога.
Эсэсовцы приготовились к броску.
Командир нашего подразделения отступал последним, словно капитан тонущего корабля. На что он надеялся, оказавшись на открытом месте? Капитан пробежал шагов двадцать, упал ничком и уже не встал.
Красноармейцы отхлынули, залегли.
Молодой парнишка опустился на колени и с остервенением рвал клык затвора.
– Ложись, дурак, убьют! – проорал Филимонов.
Парнишка удивленно покосился на него, но залег. Рой пуль тут же просвистел над головой этого солдата.
У Брагина кончился магазин. Он перевернулся на спину, вставил новый, последний, машинально глянул по сторонам. Все офицеры его группы находились рядом, никто не отступил.
Жестко бранился сквозь зубы капитан Егор Коломиец, физически развитый мужчина с жестким седоватым ежиком на голове. Поседел он рано, ему едва исполнилось тридцать пять.
Усилилась стрельба. Немцам нужно было прорваться без вариантов, кровь из носа! Ради достижения этой цели они не считались с потерями. Смерть для них теперь уже не имела никакого значения.
Эсэсовцы залегали в канаве. Когда их накопилось достаточно, они бросились вперед. На этот раз без всяких психологических штучек, тупо на прорыв.
«А ведь они нас сомнут, – мелькнула подленькая мысль в голове Брагина. – Пусть только половина, но уйдет на запад!»
Майор гнал от себя эти дурные соображения, ловил в прицел серые мундиры и попадал практически с каждой очереди. Другие советские бойцы тоже валили немцев, но это не могло остановить их. Даже мертвые успевали проделать несколько шагов, прежде чем упасть! Катилась волна с орущими глотками. Чем ближе подбегали фашисты, тем громче орали.
Отчаяние наполняло голову майора. Не за себя, даже не за тех парней, которые примостились рядом с ним. За то задание, которое вряд ли будет по плечу им, уже убитым. Вот делать больше нечего, как уподобляться тем, кто ходит в атаки и отражает вражеский натиск! Каждый на этой войне должен выполнять свою задачу! Да и какая, к лешему, война?! Она ведь вчера закончилась!
– Врукопашную, товарищ майор? – У старшего лейтенанта Зацепина сорвался голос, он был белый как мел.
Ну да, только это и осталось. Стрельба не унималась, немцы падали через одного, но все еще лезли на прорыв.
– Сметут, товарищ майор! – прорычал Филимонов, опустошая магазин. – Вы тут самый старший по званию.
– Бойцы, приготовиться! – выкрикнул Брагин, не узнавая собственного голоса.
Это был вопль отчаяния. Все равно сметут.
У кого-то сдали нервы. Красноармейцы стали отползать, двое бросились за угол мастерской, но не добежали, повалились друг на друга.
Рослый эсэсовец с перекошенной мордой вырвался вперед, давил на спусковой крючок своего автомата. Он считал, что стреляет, хотя магазин давно опустел.
«Какая же ярость у этих людей! – подумал майор. – Даже раненые бегут, не замечая ничего. Только пуля в череп может их остановить. А лучше две для пущей надежности!»
– Вот сука! Прямо как в сорок первом, – процедил сквозь зубы Коломиец.
Но это был не сорок первый. Танковая колонна, следующая за артдивизионом, отстала на марше, но, когда впереди разгорелся бой, пошла на всех парах! Из-за перелеска танки Т-34 и открыли беглый огонь по восточному лесу, который покинули еще не все солдаты батальона СС.
Некоторые командиры машин мигом вникли в ситуацию и стали разряжать орудия в узкое пространство между дорогой и окраиной предместья. Участок местности шириной в сто метров покрылся частоколом разрывов. Фашистская ватага была остановлена. Осколки рвали фанатично настроенную публику. Многие и не сразу сообразили, что происходит. Офицеры покатились с косогора. Остальные тоже прекратили стрельбу, сплющились на еще не прогревшейся земле. Открытое пространство заволок тяжелый дым.
Брагин выудил из подсумка единственную гранату, выдернул чеку и швырнул через голову. Береженого, как говорится…
Так же поступили Марецкий и пара других бойцов. Они видели, что происходило на поле боя. Танки шли вперед, съезжали с дороги, чтобы не таранить дымящуюся колонну, били прямой наводкой.
По лестнице скатился орущий эсэсовец. Добежал-таки! К нему метнулся красноармеец с ножом, но делать ничего не пришлось. Немец при падении сломал себе шею. Другие не добрались сюда.
С дороги, дребезжа рессорами, съехала полуторка, набитая солдатами со звездами на касках. Автоматчики выпрыгнули на ходу, развернулись в цепь.