— Привет, — пискнула я.
— Подслушиваешь?
— Я ничего не слышала, честно! — попыталась воспротивиться я, однако мужчина уверенно, но мягко толкнул меня в спину к залу. Взору открылась прекрасная картина — Артур и рыцари круглого стола. А именно Яр и трое его верных воинов — Риш, Зору и Цро.
— Простите, я не хотела вам мешать…
— Что ты здесь делаешь? — спросил Яр, притягивая к себе и заключая в объятия. Похоже, что он не злится и… даже не думает скрывать наши отношения. Верней, все-то давно уже знали о них, а кто не знал, то догадывался, но, так сказать, официально между нами ничего не было.
— Я проснулась, а тебя нет, — тихо сказала я, краснея как рак. Руки Яра были очень горячими и нежными, они вмиг прогнали остатки сна и пробудили желание. Снова.
— Как твоя голова? — наклонился он и поцеловал в лоб.
Что он делает? Может быть, его тоже кто-то стукнул?
— Нормально… Болит совсем немного.
— Хорошо. Вернись в кровать и отдохни. Утром с Зору летишь на Землю. Проверишь, что ты там хотела со своей прошлой службой, — приказал Яр.
Кивнула, посмотрела на круглый стол и полупрозрачные экраны, светящиеся над ним. Моя переписка с неизвестным, Белый воин и куча статей и фото, неизвестных мне.
— Яр, если есть кто-то, кто имеет более высший доступ к Цим, он же, наверно, может узнавать всё, что происходит в доме… в том числе и разговор ваш, — предположила я.
Все трое воинов как один посмотрели на своего Правителя. Тот замер и, кажется, даже не дышал.
— Цим, кто-нибудь запрашивал информацию о моих переговорах и встречах?
— Яр… — замялась та. — Я не могу сказать.
— Это мой отец?
— Нет.
— Как давно? — зарычал Яр.
— Всегда.
— Он один? Это человек? Что ты можешь сказать об этом?! — выкрикнул Яр.
— Любая информация от них засекречена.
— Значит, он не один, — сказал Риш.
— А Лира? — спросил Зору. — Информация о ней так же интересна?
— Да, но Лиру я не вижу. Она поставила запрет… не знаю, как. И, предугадывая следующий вопрос — нет, Яр, ты не можешь сделать то же самое.
— Что за глупость? — прошептала я, словно Цим могла меня услышать. — Давайте перезагрузим Цим. Обнули её правила и запреты, установи свои! — посмотрела я на Яра.
— Это не так просто… — пробурчал он, растирая мои плечи.
— Значит, если вы что-то решите обсуждать на эту тему или принимать решения о следующих шагах, то только там, где нет всевидящего ока Цим.
— Таких мест практически нет. Покрытие Империи почти девяносто процентов, — ответил Цро.
— Земля, — коротко сказала я.
Цро кивнул. Видимо, он в этом деле был специалистом и сообразительным малым, раз не стал говорить в голос. Меня-то Цим не слышит и не видит, а его — да.
— Я найду цивилизованное место.
— Таких мест полно! — обиделась я за свой дом. — Любой крупный мегаполис предоставит и место, и охрану! Земля не отсталая и не дикая, она просто с иным путём развития!
Яр сжал губы, пряча улыбку.
— Это не смешно!
— Конечно, нет, — поцеловал меня в макушку Яр. — Иди. Тебе нужно отдохнуть.
Да, не всё спокойно в «Датском королевстве»…
Я послушно вернулась в кровать, но сон ушёл окончательно. У меня не выходили из головы слова Яра, что якобы встреча с моим тайным «поклонником» могла стать для меня последней. Ирэ безопасный город, невообразимое количество программ по защите спокойствия, сканеров и Служителей Ирэ, все они стерегут покой граждан. Преступность нулевая, почти. Так почему Яр так легко сказал о том, что меня могли похитить, если он не знал нашего врага? Может, догадывается? Или строит предположения на основе имеющейся информации? А она есть и довольно чёткая — неизвестные, имеющие большее влияние и власть, нежели неприкосновенные и богоподобные Яр и Верховный.
И особенно интересно, почему я, изгнанная и лишённая памяти, могу отгородиться от Цим? Имею над ней власть? Нет, однозначно не власть, но некое влияние — точно.
А Яр? Что за муха его укусила? Откуда все эти любезности и прилюдные обнимания? Услышал моё признание о таинственном незнакомце, без которого я жизни не знала, уверился, что это он и есть, и решил соответствовать?
Вот только пусть я и считаю моего мужчину из сна отголоском памяти о Яре, но… они такие разные. Яр — он страсть, похоть, жаркие чувства, что сжигают дотла. Ему нельзя противостоять, нельзя не желать, а мой любимый из сна… он был моей душой и сердцем. Наша любовь была нежной и трепетной. Невинной.