— Я сын шейха, — вежливо представился он. — Разрешите узнать, что вас интересует в наших краях.
— Мы бы хотели полюбоваться пирамидами, — спокойно ответил Форскол.
— Тогда я буду вас сопровождать, — сказал тот тоном, не допускающим возражений.
— Едва ли в этом есть необходимость. Мы не одни, как видите, — сказал Форскол.
Реакция «сына шейха» была неожиданной. Он с воинственным видом воткнул в землю копье — непременную принадлежность любого арабского всадника — и запретил им следовать дальше. Постепенно ситуация прояснилась. «Сын шейха» просто-напросто занимался вымогательством. Форскол с возмущением отказался платить, ибо подход к пирамидам был открыт для всех. Но Нибур сообразил, что они безоружны, а бедуины едва ли станут рисковать собой во имя спасения двух любопытных чужестранцев, и поспешил вперед. Поднявшись на ближайший холм, он крикнул, что видит крестьян, работающих в поле, и сейчас позовет их на помощь. «Сын шейха» тотчас же стал снова предупредителен и вежлив. Однако Форскол и Нибур отчасти из боязни быть ограбленными назойливым арабом, отчасти из-за того, что вся эта история испортила им настроение, повернули назад. Тогда всадник подскакал к Форсколу и сбил у него с головы тюрбан.
Форскол остановился и хладнокровно сказал бедуинам:
— У нас в стране думают, что европейцы, вверившие себя вашей охране, могут быть спокойны. И мы тоже поверили вам. Но если вы позволяете какому-то наглецу отнять у меня тюрбан, я расскажу своим соотечественникам, что в вашей стране нет ни верности, ни веры.
Между арабами возникла перепалка, в результате которой бедуины заставили всадника вернуть тюрбан Форсколу. Тогда «сын шейха» подъехал вплотную к Нибуру. Тот остановился, сохраняя, подобно Форсколу, спокойствие. Это привело всадника в бешенство, и он, схватив астролябию, рванул ее к себе. Этого Нибур уже вынести не мог. Он размахнулся и нанес грабителю такой удар, что тот кувырком полетел на землю. Все замерли. Араб бросился к Нибуру и приставил пистолет к его груди. Нибур понял, что погиб. «До Аравии так и не доехал, — пронеслось в мозгу. — Глупо. Так глупо».
Но выстрела не последовало. Бедуины что-то кричали грабителю. «Ага, наверно, пистолет-то у него не заряжен», — подумал Нибур и вынул полталера. Всадник с победным криком схватил монету и, вскочив на коня, умчался так же неожиданно, как и появился.
Этот короткий эпизод, едва не стоивший Нибуру и Форсколу жизни, преподал им неплохой урок. Во-первых, поняли они, здесь нельзя передвигаться без оружия. Во-вторых, самостоятельные поездки действительно опасны, надо присоединяться к каким-то группам людей. Длительное ожидание в Каире большого каравана теперь уже не казалось им таким бессмысленным.
На следующий день они снова отправились в Гизу, на этот раз вместе с несколькими европейскими купцами. Нибур взял с собой измерительные инструменты, но теперь боялся обнаружить их. В напряжении подъехали к пирамидам. Радость встречи с этими чудесами древнего зодчества была отравлена. Не рискуя вынуть инструменты, Нибур определил приблизительно высоту и ширину каждой пирамиды и установил их ориентацию относительно сторон света. Затем направились к Сфинксу. Высота той части Сфинкса, которая поднималась над песчаной гладью пустыни, оказалась равна 27 футам 6 дюймам. Но ведь и ребенку ясно, что это лишь небольшая часть каменной громады, а остальное засыпано песком. Что же скрывается под ним? Таинственность этих «чудес света» и собственное научное бессилие выводили Нибура из себя. Зачем они тут поставлены, из чего сложены? Он, казалось, был готов взглядом просверлить пирамиды насквозь.
— Вон те скалы из той же породы? Ведь это же известняк! — твердил он. — А Сфинкс, мне кажется, вообще вырублен из целой скалы.
Спутники Нибура подтрунивали над его одержимостью. Кто-то сказал то ли в шутку, то ли всерьез:
— А, говорят, наверху они мраморные…
Тогда Нибур решил взобраться на вершины пирамид. Его отговаривали: еще ни один европеец на это не отваживался. Но он чувствовал в себе достаточно силы, и к тому же ему хотелось все увидеть самому, иначе здесь такого наговорят… И вот его плотная, кряжистая фигура медленно поползла вверх. Строители явно не предполагали, что кому-нибудь взбредет в голову лезть на пирамиды. Никаких следов ступеней, лишь кое-где встречаются выбоины, куда можно поставить ногу. Конечно, так и есть: никаких следов мрамора на вершине пирамиды, все тот же камень, да и он разваливается во многих местах, ибо верх пирамиды никак не укреплен. Нибур забирает с собой несколько обломков и не без риска для жизни ползет вниз. А теперь — на следующую. Спутникам он кажется просто сумасшедшим, но с его упрямством не совладать никому. На вторую пирамиду взбираться труднее. На ее вершине частично сохранилась облицовка, по которой ноги и вовсе скользят. Ну, а что же на третьей пирамиде? Как назло, около нее Нибур обнаруживает куски гранита. Но сил у него ужо явно нет. Тяжело дыша, он вглядывается в окружающий пейзаж, в вершины этих каменных громад, в узкие щели, ведущие внутрь. Внутрь? «А вдруг там можно открыть гробницы? Ведь для чего-нибудь эти сооружения построены, что-то скрывается в пих», — думает он.