Мальчик лишь вскользь оглянулся, как там между половиц лёг найденный им заветный ключ. Его в сей миг, конечно, посетила мысль об измученном трупе девушки, голом изодранном теле, вывернутых ногах, свёрнутой шее. Её ужасная смерть натолкнула на осознание, что с его сестрой сделают то же самое. На несколько секунд в голову залезут богомерзкие образы, как там на полу вместо незнакомки лежит именно Гретель. С ней сделают то же самое… И с ним, если сейчас вернётся. Побежал дальше.
Тут шторы и снова шторы. А ведь где-то был выход. Опять тряпки, их бы все сжечь, порвать, заставить гнить под дождём. Сорвал одну, другую. Они падают сверху, накрывая словно сети. Заплетают руки, закручиваются в ногах. На время за мягким материалом исчезает остальной мир, не покинув который, можно навсегда остаться на сыром дне. Придётся возненавидеть на всю оставшуюся жизнь бежевый цвет.
Тканям малоизвестных мастеров не сегодня останавливать на себе покупателей. Ибо тонкие, ибо под напором доведённого до отчаяния рвутся. Вот уже дверь.
Ступают из темноты: распугивая крыс, крадутся вдоль стен, давя пауков, ползут по потолку, прогибая половицы, перебираются по полу. Заполоняет всё вокруг. Видны сотни глаз в тени.
Мальчик выскочил на улицу. Гретель? Страх заставляет думать только о себе, о сохранности жизни, по-другому не скажешь. Спастись от приближающегося ужаса. Мало чего осознаёт, в голове лишь инструкция сестры, постоянно звучит её голос, и крутится одно слово – бежать.
За ним не следуют, не успевают, а вот уже ворота, юнец налетел на железные прутья, пару раз дёрнул за витражные ручки, но их не открыть, не зря же окутывает толстая цепь, уж такую точно не под силу разорвать обычному мальчишке. Их давно заперли, ибо из поселения выбираются одичавшие, озверевшие люди, оттуда же источается хворь. Тот мир за прутьями есть обитель вечно голодных зверей, но то, что следует за спиной, будет куда страшнее и ужаснее.
Ворота не открыть, за первым осознанием сразу же вспыхивает следующая мысль в голове – перелезть. Глаза уже побежали вверх осматривать возможный путь к спасению. Тянуться до самого конца толстые прутья, вершивший их мастер решил обрамить края острыми наконечниками, как у копий. Перестарался, слишком сильно заточил. Тут же рядом своими демоническими глазками выступают против идеи и хранители прохода. Они, две каменные скульптуры кудрявых ангелов, взирают со своих столбов. Плесень и мох на лицах начального творения, сделали их взгляды угрожающими, полными злобы и ненависти. Жуки, ползающие в углубления, и вовсе как ужасные феи, заставляют думать, что мрачные ангелы смотрят.
Эта преграда будет стоить разодранных ног. Цена, которую пока не хочется платить. Тем более, когда инструкция сестры ещё не зашла в тупик, уводит в сторону. Вот ведь рядом забор и оторванные доски – проход. Всё, как говорила Гретель, она ведь сразу просила не тратить время на вороты, предусмотрела каждый шаг. Спасибо, Гретель, попытается позвать на помощь, сделает всё, как сказала… За забором дорога и дом старухи, ещё один и такой незначительный рывок.
Мальчик оторвался от прутьев, несколько шагов, следом кинулся в проделанную временем дыру. Маленький и такой шустрый, ему ничего не стоило проскочить мимо заострённых досок, таких же опасных торчащих гвоздей. Перепрыгнул и через рассыпанные осколки стёкол – подарок для босых ног. Вот только что-то помешало завершить манёвр. Зацепился за некую сеть, едва не рассёк лицо и ещё бы чуть-чуть и вырезал себе глаза. Какие-то тонкие незаметные нити обволакивает всё вокруг. Только откуда они здесь?
Мальчик не понимает ни этого, ни даже что мешает ему двигаться. Ведь, казался бы, впереди ничего, пустота. Блестит нечто совсем неразличимое. Какие-то сверхтонкие струны. На что может быть способен столь хрупкий материал? Юнец попытался встать – снова упал. Лески натягиваются, но за что-то крепко зацеплены, не вытащить. Их и самих не порвать, они крепки и очень остры. В попытках мальчик режет ладони, попробовал даже перекусить, теперь кровь заполняет рот, стекает по губам и подбородку. Ужасный вкус у неё. Впрочем, острая рвущая боль будет терзать куда сильнее. Порез на языке самый страшный, к нему же добавляются раны рук, секущие царапины на ногах..