Но незнакомец всё так же близко, он по-прежнему опекает и не позволит желанию осуществиться. Выбрал самое скверное из всего, за что только мог ухватиться. Стальные когти просочились в волосы, вцепились, ещё и крутятся сильнее окутывая себя ими. Девочка на многое готова, но только не рваться на куски. А оно как раз одёрнуло назад, возвращая мятежное тело обратно в свои объятья. И снова сдерживать крик, сдавленно мычать.
Уже дальше девочке не разобрать происходящего, её куда-то потащили, в кромешной темноте ничего не разобрать, тянут то в одну, то в другую сторону. Ноги заплетаются, раз за разом спотыкаются. Не совладав с ними, придётся не раз налететь на попадающийся по пути мусор, хорошенько врезаться. Хотя и во всём интенсивном движении пальцы пленницы ещё успевают пробовать разжать железные когти на голове. Жаль, не получается. Недолго проживёт голодный коршун, если будет позволять мышам убегать из своих цепких лап.
Вот ещё подвернулся обломок плиты, ступня так неудачно попала на самое ребро осколка, девочка не устояла, плюхнулась на пол. А оно и тогда не перестаёт тянуть, взяло одну короткую паузу, оглянулся. Затем снова рвётся вперёд, утаскивая за собой пленницу. У неё вновь нет времени оплакивать новые синяки, приходится быстро перебирать ногами, не позволяя ему выдёргивать волосы. Чувствуется лишилась уже нескольких десятков, под угрозой ещё парочка сотен.
В последний момент до возможной встречи с порогом удалось-таки вскочить обратно на ноги. До сих пор не поймёт, что в его власти нет места её поползновениям. Тяжёлая рука надавила на плечо, и девочка вновь рухнула на травмированные колени. Они и так все разбиты, вот теперь дрожат, очередная порция мелких острых частичек вползает в раны. По крайней мере, движение наконец-то прекратилось, остановился безумный головокружительный ритм.
А гладкий плащ всё касается плеч, так и стоит за спиной незнакомец, не устаёт говорить о его дорогостоящем внимании снисходящий холод, но хотя бы когти выползли из спутанных волос. На его пальцах красуется много выдернутых ниток-волосинок. Пренебрежительно вытирает руки о спину девчонки. Причёска у неё теперь наверняка так себе, парочка торчащих во все стороны пучков то и дело падает на лицо. Во всём обилии боли тут они ещё неприятно щекочут. Тысяча удовольствий. Собственный же внешний вид девочку все равно не сильно волнует, опустила глаза на покоившиеся у ног ладони, тихонько дышит, порой шмыгает носом, никак не справиться со всем текущем из него. Лучи какого-то неизвестного устройства слегка подсвечивают сцену вокруг. Именно благодаря ему девочка может видеть первые ссадины на своих коленях. Это точно не её фонарь, тот валяется в другой части коридора.
Понять, что в тусклом свете их собралось несколько больше, чем один, помог коснувшийся подбородка палец, он же, до сих пор облепленный чужими волосами, потянул её лицо вверх. Продемонстрировать их ей или, что скорее, показать девочку им. А количество незнакомцев сильно возросло, целая гардеробная плащей… двое… трое… четверо… а может, и больше, в их излюбленном месте много тёмных углов, проходов, комнат. Есть где скрыться.
Такие одинаковые чёрные балахоны, серые железные маски. Есть ли среди них хотя бы один человек? Скорее нет. Призраки, демоны, им дали много правдивых имён. Убийцы, мучители, воры. Только людьми чужаков не принято называть. Укутали себя в тряпки, спрятали мерзкие лица. Стали точным подобием друг к другу. Не отличить одного от другого. Разнообразие вносит лишь путешествующий по их металлическим частям блик света. И всех притягивает абсолютная противоположность, живое лицо. Они же сами неподвижные и такие мёртвые. Взгляд девочки перебегает от одного к другому, ни в одном не может найти участия, каплю жалости. Подобны статуям, взирающим с каменных постаментов, такие же пустые и такие же каменные.
Впрочем, в сей миг воля страхов не столь властна, её волнения нашли предмет своих главных тревог. Наконец-то немного покоя среди бесчисленных опасений. Источник окружающего света – ещё один брошенный фонарь, но речь в общем не о нём, его лучи, бьёт в чьи-то сложенные друг на друга колени, ничуть не лучше, чем у самой девочки, все в синяках и царапинах. Остаётся только немного присмотреться, тогда уж удастся среди тени выхватить лицо мальчика. Сидит на полу, зажмурил глаза, стиснул губы. Напуган до ужаса. Но не плачет и то молодец. Сердце требовало увидеть целого, невредимого.
Но чёрные тучи зависли и над его головой. Один незнакомец стоит вплотную, высунувшиеся из длинных рукавов ладони держат за плечи. Не составит труда разглядеть эти самые когти, много о них ходило рассказов. Столько слухов и каждый пропитан кровью. Когти хваткие, заточенные, отполированные, безусловно, могут служить маленьким зеркальцем. Не соврать, работа выполнена искусно. Неплохая была бы заколка для волос, неправда ли дитя из дома Андерсум?