После ничего другого не нашла, упёршись ногами в пол, прислонившись к двери спиной, стала из-за всех сил толкать. Тяжело, мышцы напрягаются, вены проступают над кожей. И понемногу усилия приносят результат, щель, ведущая на свободу, начала расти. Вместе с этим стал раздаваться неприятный скрежет из коридора. Нечто весьма тяжёлое действительно подпирает и теперь изо всех сил сопротивляется движению.
Неудивительно, что уже вскоре Гретель оставили силы, она отпрянула от двери, согнулась как рыболовный крючок, упёрлась ладонями в колени. От усталости и напряжения на лбу пульсирует жилка, а ноги стали почти ватные. Ну, по крайней мере, может теперь заглянуть в образовавшейся между дверью и стеной проём. В общем, не стала оттягивать столь волнительный момент, быстренько выпрямилась, прижалась к узкой щели. Получилось ненадолго высвободить правую руку и пол-лица, включая нос.
Впрочем, там действительно полумрак, вызванный отсутствием оконных проёмов. Старое место, по своему антуражу исходит из одной стези с комнатой девочки. Ну, сколько не рассматривай коридор, желания вновь толкать дверь так и не появилось, Гретель уже как выжатый лимон. У неё немного другой план – начала примеряться к проёму. Что же, стройная девчушка могла бы попытаться пролезть, кое-чего можно втянуть, а кое-чего не из камня сделано. При этом, конечно, все равно есть явный риск застрять. Кости, вряд ли, удастся собрать в кучу. Но не отступит, поэтому глубокий вдох и вперёд к непредсказуемым последствиям.
Рука и уже еле-еле просунешь, что до другого более выразительного, и все равно она скорее влипнет по самые уши, чем сделает шаг назад, продолжила продираться. Плечо, голова… Да, и одна часть там, в тёмном коридоре, другая пока здесь, очень незащищённое положение. Приходится доверяться пустоте и скрытому в ней. Ещё угол двери, об который приходится обдираться, добавляет к процессу мучений.
Высунув около половины себя и перекинув косу с одной стороны на другую, остановилась осмотреться, ведь что-то всё-таки настораживает. Вдруг вылезать вообще не стоит.
Теперь хотя бы можно повертеть головой по сторонам.
Убедиться в отсутствии угрозы? Узнать, что мешает выйти? Девочка предпочла сперва бросить полный надежды взгляд налево, на кухню. Дверь, ведущая в неё, раскрыта настежь. Знаете, лучше осмотрит причину своих мучений.
Тут впритык к двери стоит старый дубовый комод, к нему приставлены несколько табуреток, пару стульев. Очень старательная работа, и всё так компактно уложено, будто бы собирали детский конструктор. Определённо, это доставляло некоторое удовольствие тому, кто воздвигал кучу. Гретель попыталась оттолкнуть самое большое зло, комод, хотя бы немного ослабить его давление. Но уж слишком тот тяжёлый, совсем не поддаётся. Раскачивается от каждого толчка лишь стоящая на нём ваза с завядшими ромашками.
Где-то слева раздался скрип двери, заставил Гретель бросить её занятие, вновь быстро повернуть голову в сторону кухни. Перепуганный взгляд встретила медленно раскачивающаяся дверь. Едва заметно движется, легонько потрескивает. Словно невидимые пальцы призраков держат за ручку, тянут в разные стороны. Говорить о сверхъестественном, правда, явно не приходится. Не должны смущать шорохи, скрипы или, как сейчас, лёгкие подёргивания, дом-то ветхий, в его коридорах часто гуляет ветер, он и есть тот самый дух, который приводит в движение люстры, мотает на петлях двери, тревожит шторы, вешалки с одеждами да и всё прочее, подвластное его порывам.
В это же время, пока девчонка по-прежнему не отводит лица от кухни, ждёт знаков судьбы, нечто показалось над комодом. Пока высунулась одна лишь макушка или что – то подобное ей, бледная и лысая. По обе стороны свисают редкие длинные обесцвеченные волосы. Кожа тонкая местами облезла, через столь изощрённую оболочку видно всё содержимое головы: сильно вздутые чёрные вены, под ними покрытый сетью связок и жил череп. Оно продолжает подниматься, не привлекая к себе ни капли внимания.
Свет разогнал птиц, не испугал то, что прячется в глубинах дома.
Гретель потеряла какой-либо интерес к кухонной двери, разве что ещё немного своего любопытства отдала торчащей из-за угла части стола. Видна свисающая белая скатерть и вышитые розы. Ей место только на праздниках, решением хранительницы очага так обычно и поступают. Сегодня быт не отвечает требованию установленных норм. И все равно нечего там высматривать, повернула голову обратно к завалу.
И в момент, когда её безмятежность достигла комода, глаза выхватили из темноты силуэт, взирающего на неё существа. Неопознанного… бесформенного… Соприкоснулись взгляды, навечно отречённые друг от друга первобытными богами, свет живорождённого захватила пустота мёртвого. В сумраке нечто становится подобием мебели, вроде лампы с абажуром. Возникает глупая ассоциация с зависшим воздушным шаром, на котором нарисована рожица. Тут же хаотичный поток мыслей подхватила идея, что это всего лишь маска, которую нацепил никто иной как её братец, или какой-то другой мальчишка из старых знакомых. По телосложению и росту уж очень оно похоже на ребёнка, на этой ноте Гретель чуть даже не улыбнулась.