А Скованная цепями опустила руку, снова закутала её в тряпки. После очередной раз блеснули бледные отчасти нахальные глаза, она развернулась и неспешно побрела прочь. Эта характерная безразличность и безэмоциональность, её впрок называть призраком или бездушной. Пока же отдаляется морщинистая с длинными редкими волосами голова.
– Хммм, – хмыкнула Гретель, открыла рот что-то выкрикнуть, но тут же закрыла. Даже клацнула зубами. Швырнула цепь себе под ноги и освободившееся руки сложила под грудью. Выражение лица, что называется, надула губы.
Проследила до момента, когда Скованная цепями завернула за стеллаж. Не подобает, не подобает… Всё должно быть с точностью до наоборот. И только посмотри, плавная как лебедь, но мерзкая как прокисшее тесто. Девчонка Андерсум чувствует некоторую неудовлетворённость при взгляде на удаляющуюся спину. В любом случае почему-то не хочется догонять и встречаться с ней за стеллажами среди острых гвоздей и ржавых пил.
Затем девочка всё-таки подняла голову повыше. Ну, что же ей пытались сказать? Конечно, между тянущимся вперёд ликом статуи и мотающемся светильником, второе перетягивает к себе куда больше внимания, свет попадает в глаза, каждый раз вынуждает посмотреть именно на него. Оттого постоянный блик и белое пятно перед зрачками. И хоть закрывай, хоть открывай веки, яркая вспышка никуда не растворяется.
Да, пытается разглядеть в хорошо знакомом лице что-то, чего не было раньше. Глупо. Ну, учитывая умственные способности бродяжки, два класса образования, вполне возможно, она хотела привлечь внимание к лампе. Мол, смотри, крутится. Или смотри, сейчас упадёт.
Расползающиеся губы в улыбку, Гретель собралась уже расхохотаться. Статуя… лицо… маска, она не на своём месте, приподнята кверху. Эта бродяжка решила опять стащить маску, вновь забралась на голову каменного изваяния? Ей мало? Ну или как, статуя поправила себе козырёк?
И ведь не думала, даже предположить не могла. Неужели под маской лицо? У чудовищ не должно быть лиц. Скульптур скрыл что-то, видимо, соскочило долото, рука не удержала молоток, или от работы и настойки горькой помутнело сознание. И вот, дабы не видели глаза мягкотелых зрителей, нацепил на сотворённый лик приветливую маску. Критики, безусловно, были в восторге от задумки. Гретель же сейчас ничто так сильно не хочется, как посмотреть в изначальное творение, надоело смотреть на аккуратную гладкую работу. Пусть оторванный нос, полоса по щеке или выколотый глаз. Несовершенство привлекает.
Быстренько подошла, под ногами вновь рассыпается облетевшая краска, разлетаются ржавые гвозди, остановилась прямо под зависшем ликом, в одной единственной точки, где образовалась тень. Укротительница чудовищ… Запрокинула голову. А там темно…
– Что, что… ничего не видно, – начала тихо шептать под нос, щурится и, не выдерживая волнений, порой совершенно бесполезно встаёт на носочки. – Что-то чёрное… Местами кр-р-расное? Там есть свой рельеф, какие-то волнистые контуры. Но никак не разглядеть… оно квадратное?
Маска свисает с лица , самая крайняя лампа без каких-либо причин погасла. Очень тихо без щелчков и искр. Лишь тухнущая спираль ещё на несколько секунд задержала свет. Затем темнота взяла своё, забрала часть ангара, поглотив оставшееся без защиты пространство. У входной двери остановилась серая фигура, замерли в шаге от порога белые, как молоко, ноги. Лицо, скрытое капюшоном, обернулось назад. Ещё несколько секунд оглядит чёрную бестию в конце помещения. Она видна отовсюду. И та всегда смотрит в ответ. Только почему-то сейчас лицо монстра более увлечённо происходящим у её огромных ног.
Скованная цепями потёрла куском тряпки глаза. Спиной к свету и вновь кажется, что во впадинах у носа ничего нет, одни лишь пустые дыры. … бледное лицо, чёрные отверстия над щёками, вместо рта, носа и это всё, что успела … Отвернулась и неспешно переступила через порог комнаты. Совсем скоро закроется дверь, запечатает то, что никогда не должно быть открыто.
– Нет, круглое… но не точно, напоминает морщинистое, – договорила Гретель, потёрла затекающую шею, немного пощипала кожу, уже очень хочется вернуть голову в исходную позицию. – Стоп, стоп, стоп… а оно шевелится… ПоЛзаЕт… Фу, какой жирный червь?!
Перед глазами девочки многое открывается, не зря их огонёк бегает из стороны в сторону. Даже собственное тело Гретель, неподконтрольное сознанию, задрожало. Над ней Нечто круглое, оно порой смыкается, порой расползается вновь. Ещё что-то длинное и вытянутое, видно какое слизкое, эти слюни или сопли тянутся за ним вслед. Оно красное и действительно напоминает огромного червя. Тот раз за разом выворачивается, крутится.