– Больше, – отрывисто бросил Рик, двигаясь вдоль стены.
Ему стало нехорошо, засосало под ложечкой. Габриэль Тумбс, судя по всему, настоящий фанат Саманты. Некоторые статьи рассказывали о кражах в Австралии, Марокко, Ванкувере, Токио, Париже, Мюнхене…
– Все эти кражи ты совершила? – спросил Ричард.
– Что?
– Статьи. Твоя работа?
– Только это привлекло твое внимание? Как насчет фото, на котором мы едим мороженое на прошлой неделе? Или вон то, где я на пробежке? Или…
– Это просто ограбления, – резко перебил Рик, – или твои ограбления? Хочу знать, известно ли ему наверняка, кто ты, и если да, то как долго он следит за твоей карьерой.
Зеленые глаза Саманты расширились.
– Боже, – прошептала она. – Он знает. Он знал обо мне, когда мы обедали в яхт-клубе и когда устроил мне экскурсию по дому. – Заметно дрожа, она присоединилась к нему у стены.
Рик хотел обнять ее, но им нужны были ответы. Сейчас же.
– Взгляни.
Глубоко дыша, она изучила статьи за стеклом.
– Мои не все, – наконец сказала она, – но большая часть.
– Что ж, он довольно догадлив.
Задвинув эмоции в угол, Ричард оторвал взгляд от фотографий, сделанных в непринужденной обстановке, и посмотрел на предметы на пьедесталах. Древний изящный чайный сервиз, великолепный замысловатый веер, украшенная серебром уздечка…
– А что насчет них? – спросил он, все еще изо всех сил пытаясь собраться с мыслями.
Если они оба, черт побери, расклеятся, выиграет от этого только Тумбс.
– Твоя работа?
Саманта прочистила горло.
– Да. Все четыре. Когда я добывала их, не знала, что они для Тумбса, кроме боевой уз…
– Боевой уздечки, – закончил он, возвращаясь к стене с фотографиями. На некоторых присутствовал он – на заднем плане, обрезанный, явно не главный объект для фотографа.
– Я не понимаю, Рик, – неуверенно произнесла она. – Доспехов и мечей здесь нет. Однако это… это безумие.
Рик и забыл, что они пришли ради облачения Ёритомо. Как только он увидел это, все остальное перестало иметь значение.
– Некоторым статьям почти десять лет, – сказал спокойно Ричард, пытаясь собрать все воедино, а его удивление тем временем начало перерождаться в нечто совсем иное. – А фотографии не раньше нашего знакомства. С прошлого года.
– Он мог заподозрить что-то или догадаться, когда я совершила какую-то оплошность, и с того момента отследить меня назад, в прошлое. Старые газеты достать нетрудно.
– Полиция не смогла отследить тебя ни назад, ни вперед.
– Копам нужны доказательства. Некоторые из этих скриншотов не имеют ко мне отношения, так что он знает не все. – Саманта медленно обошла комнату. – Но многое. Знает, что я люблю мятное мороженое.
Ричард медленно набрал полную грудь воздуха и задержал дыхание.
– Все фото сделаны здесь, в Палм-Бич. Он не следовал за нами по свету, самодовольный ублюдок.
– Рик?
Временами, бывая с Самантой, он не знал, как описать свои чувства. У него просто не было слов. Сегодня же, увидев такое, Ричард точно знал, как назвать эмоцию, жегшую его мышцы и кости. Ярость. Простая, чистая, багряная ярость.
Тумбс вторгся в ее личную жизнь и прошлое, надругался над ее свободой, которая для Саманты дороже всего остального. Улыбаясь, Тумбс пригласил ее к себе домой. Они думали, что он кое-что украл, и он украл. Только совсем не то.
– Рик?
Саманта коснулась его руки, и он подскочил.
– Когда ублюдок должен вернуться? – с трудом выдавил Ричард. Он так сильно стиснул зубы, что едва не свело челюсть.
– Мы пришли за доспехами. Их здесь нет. Надо уходить.
– Я никуда не пойду.
«Если только взять из машины пистолет».
Что бы Тумбс ни говорил о своем мастерском владении сумарайским мечом, с пулей между глаз ничто не сравнится.
– Рик, нам надо уходить.
– Нет. Мне жаль, но это важнее твоих пропавших доспехов. Я не…
– Я хочу уйти, – сказала она прерывающимся голосом.
Он моргнул.
– Сэм…
– Я на грани срыва и хочу уйти. Сейчас.
Это шло вразрез со всеми его основными инстинктами, но Ричард кивнул.
– Я заберу все это с собой.
– Нельзя.
– Почему, черт возьми? Я не хочу, чтобы он еще хоть раз посмотрел на тебя. Даже на фотографиях.
– Никто не должен знать, что я была здесь. Если у него нет доспехов, тогда они у Пиколтов. Я не хочу их спугнуть.
– Речь идет не о том…
– Именно о том, о чем я говорю, черт возьми!