-Лиза… - его тихий хрипловатый голос вырвал меня из фантазий.
-Да?- отозвалась я. Представляю, как неуютно он себя чувствует в незнакомой квартире, да еще с незнакомой девицей в объятьях.
-Я уснул, да?- Ну что же похоже, пора вставать и кормить своего мужчину, только надо ему сказать правду, не могу скрывать дальше. Сейчас еще может простить, потом уже не получится.
-Угу… - уткнулась носом ему в грудь, тесно прижавшись к нему. Пашка будто понял что что-то важное сейчас произойдет, тихо лежал, обнимая меня и ждал. – Паш, мне тебе признаться надо. Я случайно в вашем дворе проходила тогда и никакого отношения не имею к социальной защите… Вообще никакого… Просто мне очень надо было увидеть тебя, узнать…ничего лучше я не придумала.
-Зачем?
-Не знаю… Просто должна была. Я когда услышала твою музыку из окна, у меня просто сил не было с места сдвинуться, будто нельзя идти дальше по делам, нужно остаться и слушать, увидеть тебя. А увидев тебя, не смогла уже забыть.
Паща тихо лежал, слушая, мою сбивчивую речь, незамечая, что машинально перебирает мои волосы.
- Мне было так тоскливо в тот день, так устал от всего, а тут звонок в дверь и твой голос говорящий, что-то про опрос, настроение само поползло вверх… Я ждал тебя потом, надеялся что ты еще раз придешь..
-И я пришла…
-Да…
Наши лица сблизились на расстояние поцелуя смешивая наше дыхание и, уже не спонтанно как в первый раз, а осознано, слились в нежном сладком поцелуе.
После нашего откровенного разговора события завертелись с быстротой волчка. Каждый день после работы я неслась к нему в гости, мы вместе готовили ужин, смеясь и узнавая больше друг о друге. Почти каждый вечер он играл для меня, а я лежа на его диване с закрытыми глазами кайфовала от музыки и от счастья, что любимый играет только для меня, что пой план почти сработал. В его квартире я проводила больше времени, чем у себя, но если это не напрягало его, почему должно смущать меня? Две недели пролетели как одна секунда, но наши отношения дальше поцелуев не заходили, что казалось мне странным. Хотелось уже сдвинуться с мертвой точки, нет, я конечно пока девственница, но опыт отношений с парнями у меня есть, пусть не особо большой, но все же. Да и в двадцать два года уже как то не хватает одних только поцелуев, какими бы шикарными они не были. Что его останавливало не понятно, я свои чувства не скрываю, а наоборот афиширую даже. Что я его люблю, только что слепой бы и не увидел. Ой, так он же слепой… Может он реально думает, что я ним дружить хожу? Нет, дорогой, в бой идет тяжелая артиллерия. Бойся, прячься.
И вот вечером в пятницу Лиза Меркулова оказалась на пороге знакомой 113 квартиры, судорожно сжимая в руках сумку с вещами. Стук в дверь. Ожидание щелчка замка. Дверь открывается, в проеме стоит Пашка в привычной уже домашней одежде, без очков, казалось, что он смотрит прямо на меня. А я замерев на месте и сжав лямку сумку до боли в пальцах, судорожно дыща, очень тихо, но четко прощептала:
Я по тебе скучаю очень сильно!
Родной! Я скучаю по тебе!
Разлука наша смерти равносильна,
Я одинока в большой людской толпе.
Любимый! Хочу тебя касаться!
Хочу твой сладкий запах ощутить!
Наедине на век с тобой остаться,
Всю жизнь хочу лелеять и любить!
После моего показательного выступления повисло гробовое молчание, я всматриваясь в его лицо пыталась увидеть понял ли он что я имела в виду. И только после нескольких минут молчания, он спросил:
-Ты уверена?
-Да, как никогда! – обрадовавшись, что он понял, что не отказал я бросилась к нему, чтобы на лету быть подхваченной его сильными руками и ощутить его горячие губы на своих. Его руки скользили по моей спине, спускаясь все ниже и ниже. Куда я бросила сумку не помню, да и как мы все-таки закрыли входную дверь тоже, если честно. На пути в спальню мы врезались в стены, но особого ущерба имуществу не нанесли только благодаря тому, что у Пашки в квартире просто не было ничего лишнего, никаких светильников или картин, шкафов и тому подобного. Всю ночь мы страстно любили друг друга, и если вначале и было больно, но оно того стоило на все сто процентов. Мы уснули только под утро утомленные ненасытными ласками. Пашка был ненасытен, все-таки двадцать шесть лет неудовлетворённого желания, но и я не уступала ему страстью и энтузиазмом.Самое интересное в том, что Пашкина слепота, никаким образом не повлияла на наши ласки. Когда его руки скользят по нежной коже моей спины, а губы выцеловывают дорожку к ушку, зрение совсем обязательно. Мои же ласки его мускулистой груди, легкое царапанье ноготков по спине и легкие поцелуй, как пёрышки падающие на его кожу, заставляли выгибаться и сжимать зубы от острого удовольствия. Не зря говорят, что когда теряешь зрение, то остальные чувства обостряются.