— Доброе утро, — мрачно сказала девушка, — Ты чего тут делаешь?
— На завтрак, — оправдался Като и Уманка выдохнула.
— Пошли, — равнодушно позвала она, махнув рукой. Като присоединился, но до столовой они дошли в тишине. Только когда им по́дали завтрак, Дрелл осмелился.
— Помнишь вчерашний день? — спросил он неловко, девушка подняла глаза со своего завтрака на него и указала на нижнюю губу.
— Такое забудешь? — парень виновато прищурился.
— Прости, — ответил он, слегка улыбаясь. Девушка ранее не слишком часто заглядывала в его зубы, что походили на клыки, но теперь они приковывали взгляд. Что-то внутреннее манило к нему, что-то шептало её поцеловать его. И вспоминая клыки Яутжа с его жвалами, сердце сжалось от тоски и чувства предательства с её стороны.
— Ничего, — она спрятала взгляд от него и решила поесть в тишине. После завтрака, они побрели по коридорам в сторону тюремного отсека. Эмма хотела бы уже зайти, чтобы пронаблюдать кормёжку, но приоткрыв двери, услышала вой Око… Она быстро закрыла дверь обратно. Зная какое обоняние у Лунного взгляда не хотела рисковать. Тот даже через лет пять мог учуять её менструации за километр, потому что различал этот запах из тысячи других сильных. Она даже не успевала надеть тампон, которые запасла на много лет вперед, Око тут же приходил к ней и слизывал всё без остатка, а позже выжидал, когда же сумеет повторить процесс. Как говорил он: «Кровь Эм-м-мы вкуснее любой другой крови в этом мире» — не лучший комплемент для девушки, и всё же поэтому он был всегда рядом с ней во время течки. Самое смущающее из воспоминаний, когда они шли по станции и забытый надетый тампон после вылизывания оставался на корабле, Яутжа прям на улице хотел снять её штаны! У Яутжей точно нет никакого чувства стыда! Бетмерам вокруг было всё равно, но вот гуманоиды, которые разделяли её этические представления, могли взглядом осудить… Даже сейчас, она дёргается от того момента…
— Не зайдёшь? — спросил Дрелл, заглядывая в её покрасневшее лицо, так как, надо же было вспомнить ту ситуацию прямо сейчас!
— Не надо сейчас… — прошептала она.
— Почему? Что такое?
— Эм… Ну тут это… М… Красные дни.
— Какие дни?
— Критические… — всё больше смущалась она.
— Я правда стараюсь понять тебя… — искренне не понимал её парень, ведь какие могут быть сейчас дни кроме критических?! Они же в осадном городе, вокруг бушует болезнь!
— Течка! — не выдержала девушка, надувая щёки, — Если зайду, Арбитр точно почувствует, и поверь мне, во время «этих» дней Яутжа всегда вёл себя как животное. Думаешь, когда он в таком состоянии, будет лучше? — возмутилась девушка, парень на несколько шагов отошёл. На щеках появилась еле различимая синета. Обычно в их обществе, девушки во время «этих» дней запирались в квартире и все это понимали. Для них это было постыдное, близкое к животному, и всё же нормальное с биологической точки зрения, ведь они вид живородящих.
— Понятно… — сказал парень, и оба повернулись на громкий рык, который ещё никто и никогда не издавал в тюремных блоках. Из дверей выбежал охранник.
— Бегите! Яутжа на свободе! — крикнул он истерически, и Като схватил девушку за руку и понёсся по коридорам. Он не знал куда, но почему-то был уверен, что нужно запереться в корабле «Ласточка» и улететь! Путь в гараж преградил Липт, что шёл проведать свой «зверинец»
— Стоп-стоп, куда так несётесь? — спросил он перепугавшихся и уставших от долгой беготни парочку.
— Яутжа вырвался! — прикрикнул Като, собираясь дальше бежать, но по коридорам раздался дикий вопль. Обернувшись, вес трое видели, как быстро нагнал их Око на четвереньках. Он трёс дредами, иногда скользя по полированному полу из-за синей крови на лапах. Из его рта изрыгались слюни с пеной. Дикие глаза смотрели строго на Эмму. Никто не успел среагировать вовремя, кроме Уманки, привыкшей к скорости своего самца. Эмма успела оттолкнуть обоих от себя и подставила руку впереди себя. Вера в хорошее оставалась при ней даже в этот опасный момент. Что Око вспомнит её, пощадит, но… Яутжа подпрыгнул, вытягивая руки вперед себя, захватив в падении и Уманку. И когда они оба упали, дикое лицо Око смотрели на неё, а кровавые глаза заглянули в синее глаза. Пасть раскрылась, собираясь укусить её в шею и выдрать трахею, но Эмма успела защититься рукой. Острые зубы громилы впились в мягкую кожу Умнаки и сжались челюсти так, что девушке показалось, она чувствует костями предплечья клыки. Она взревела от боли, рефлекторно стала его отпинывать с себя. Охрана подоспела, ударила его током, а после расстреляла транквилизаторами. Девушка продолжала лежать на полу, в страхе невмочь двинуться с места и боли. Рука чертовски пульсировала, кровь вытекала из артерий, заливая пол. Она сжала локоть как только могла, чтобы остановить кровотечение. Око… Её Око… Только что попытался её убить…
Лунный взгляд скулил, потерял ориентацию в пространстве, пытался убежать, но ноги запутались в руках и он рухнул, тяжело дыша. Через секунду, он отрубился.
— Эмма?! — вскрикнул Като, подбегая к девушке. Та смотрела в потолок с бледным лицом, а в глазах ещё было лицо её самца… Она часто его боялась, но это был лишь первый год проживания с ним, после, она поняла, что никогда Око не тронет её пальцем, будет оберегать от всех бед, стараться защищать от любого врага, но теперь… Защищаться надо именно от него… По вискам прошли слёзы, сердце билось с ускорением, челюсть задрожала, издавая постукивания, губы дрожали, не сумев произнести и слова. Адреналин играл как псих в ней, что боль отошла на второй план, — Давай, вставай, — Като помог встать Эмме, и её глаза обратились на лежащего Яутжу в середине коридора. Он часто дышал, рычал. Это… Не её Око… Это точно не был её Око…
— Отведи её в медпункт, — приказал Липт, Като согласился и повёл девушку к жилому отсеку.
Полдня Эмма не проронила и слова отходя от шока. Она верила в него до последнего. Вверила свою тело ему, душу, сознание… А сейчас всё слетело в тартарары. Всё упало на крепкой конструкции их отношений. Превратилось в сгоревший прах. Опустошилось… Она понимала, что Око никогда бы не желал ей смерти, не желал ей увечий. Да даже если Эмма поранит хотя бы пальчик, он вылизывал его с особой заботой. Синяки после тренировки так же подвергались выливанию языком. Но никак не забыть картину взбесившегося Лунного взгляда, что сжимал свои челюсти на её предплечье… Этот оскал, этот взгляд, это учащённое дыхание с рыком… Всё противоречило доброму и заботливому Оку… И того, кого она видела, точно был не он.
— Эм? — двери в её комнату приоткрылись. Из щели выглянула голова Като. Девушка лишь перевернулась на другой бок и скривила лицо от боли перебинтованной руки. Медицина работала тут на ура, поэтому ей быстро зашили рану с помощью экого механизма. Хотелось кричать от страха и плакать спрятавшись под кроватью. Око — больше не Око… Где же заветная вакцина, которую они всё никак не сделают? Ей становилось всё страшнее от мысли: она тут навсегда.
— Оставь меня, — промычала она, подтягивая к себе ноги, чтобы постараться сделать себя меньше.
— Я принёс бобы, — девушка сжала губы. Бобы — это их местная сладость, сильно напоминавшая молочный шоколад. Бобы росли на деревьях, похожих на ёлки, только приготовление полноценной сладости занимало какое-то время. Варка, выпаривание, отшелушивание от корок и сбивка в одну массу. Девушка протянула руку в его сторону, но не поворачивалась к нему лицом. Като вошёл внутрь, прикрыл двери и пошёл к ней. Сложив пару кубиков боба в её ладонь, она их сжала и потянула ко рту, — От бобов никто не отказывается, — улыбнулся он, желая поднять ей настроение, но после с сочувствием глянул на неё. Опускаясь на колени, близко подполз к её кровати, — Хочешь поговорить об этом?
— Нет, — грубо ответила она с забитым ртом шоколада, — Я просто перепугалась, ничего особенного.
— Он тебе чуть руку не откусил, — съязвил парень, за что получил кулаком в живот, — Яутжа есть Яутжа, — прохрипел он.