— Меня зовут Ван Лин, а мой спутник Ши Юн. Вы не успели, Дэн Фэй умер семь дней назад, — сказала Ван Лин.
— Умер? Я слышал, что Дэн Фэй был очень стар, но он же ушёл в отшельники, чтобы медитировать, чтобы продлить свою жизнь и найти секрет бессмертия, — сказал Хун Синь.
— Увы, обстоятельства сложились по-другому.
— Так вы ученики мастера?
«Были учениками», — решил вмешаться в разговор Ши Юн. Он понимал, что Ван Лин пока сложно обсуждать с посторонним смерть учителя.
— Простите за вопрос, но вы действительно слепы, раз носите эту повязку, или это обет для прокачки ци?
«Я слеп и нем».
— О, отлично! Не поймите неправильно, меня не радует ваше состояние, меня радует, что теперь у меня есть возможность вам помочь.
Хун Синь окончательно пришёл в себя, Ши Юн услышал, как он поднялся с земли, отряхивая свой халат, и пыхтел, разминая ноги и руки.
— Помочь? — сказала Ван Лин. — Вы знаете, как вернуть зрение тому, кому выжгли глаза?
— Выжгли? О, тогда это, конечно, сложнее, но тоже возможно. Это будет не совсем то зрение, что мы привыкли. Вы же знаете, что во всём циркулирует ци? Есть практика, позволяющая видеть ци вокруг, человек, освоивший её, получает второе зрение.
— Ты научишь Юна этому?
— Нет, что вы! Я не заклинатель, но я знаю место, где он сможет этому обучиться. Куда вы отправляетесь?
— Мы хотим дойти до Синего города, а оттуда с караваном до Золотого.
— Превосходно, значит, я могу пойти с вами. Около Золотого города и находится монастырь, где осваивают эти практики. Прошу меня извинить, но я достаточно долго просидел связанным, и мне просто необходимо оставить вас, чтобы полюбоваться природой.
— Бедняга, — рассмеялась Ван Лин, когда Хун Синь скрылся в кустах. — А он забавный, этот толстячок, жаль, ты не видишь. Глаза круглые, как тарелки, никогда таких не видела. Носит красный халат, надо спросить, уж не из моего ли родного города он родом. Будет здорово, если он сумеет тебе помочь.
Ши Юн пожал плечами, ему не хотелось объяснять Ван Лин, как мал его резерв для такой техники. Но до нужного места ещё надо добраться, возможно, по дороге удастся встретить источник природной ци и прокачать навыки. Если б он мог вспомнить, где находилась пещера с тёплым светом, в которой он переночевал, когда бежал из дома. Увы, для этого надо понять, с какой стороны его полумёртвого выбросили из монастыря и в какую сторону потом Ши Юн полз вслепую, воя от боли. Раздался шелест кустов, и порыв воздуха донёс до Ши Юна запах шерсти енота.
— Ну вот, и снова я готов в путь. В дорогу собираться мне не придётся. До Фуфу я встретил банду разбойников, они отобрали все мои вещи, хорошо, хоть халат и жизнь оставили, — сказал Хун Синь.
— Похоже, семь богов удачи не балуют тебя своим вниманием, — сказала Лин.
Они покинули стоянку Фуфу и двинулись в путь по горному ущелью, до Синего города оставалось пару дней пути. Втроём они двигались медленнее. Маленький толстячок учёный постоянно отставал, он пыхтел и двигался так громко, что заглушал все остальные звуки. Юну пришлось снять повязку с носа, чтобы не пропустить нападение чудовищ или той банды, что ограбила Хун Синя. Ши Юн никогда не убивал людей и надеялся, что не придётся. Он не мечтал стать воином в детстве, но не сопротивлялся, когда учитель начал его тренировать, понимал, что по-другому не выжить и что ему оказана великая честь — стать учеником такого мастера. Сейчас Ши Юна мучила мысль: если удастся видеть мир через ци, сможет ли он сам читать свитки. Если да, то есть надежда поступить в академию и стать учёным, таким, как Хун Синь. Молчавшая всю дорогу Лин вдруг хмыкнула и сказала.
— Если устроимся в Золотом городе, то будем зарабатывать хорошие деньги. Я каждый день буду есть свинину. А потом накоплю и куплю себе усадьбу в красивом месте, много нарядов с золотым шитьём. Буду ездить в позолоченном паланкине по городу. А ещё я поеду в Красный город, найду дом своей мачехи и швырну ей деньги в лицо! Хотя нет! Этой твари я швырну в лицо горсть свежего навоза, а потом подпалю её халупу! — Ван Лин расхохоталась.
— Вы очень кровожадная дама. Ваш путь оказался не так уж и плох, стоит ли за это мстить? — сказал Хун Синь.
Ши Юн знал, как часто плакала Ван Лин, скучая по братьям и сёстрам, и как страдала потом, когда поняла, что без рук у неё один шанс выжить — это стать воином. Когда ей было тринадцать, Ван Лин рассказывала Юну свою любимую сказку о верном сердце Мын Цзян-нюй. О девушке из тыквы, которая навсегда отдала сердце простому каменщику и, отказав в любви императору, прыгнула в погребальный огонь. Юн понимал, что о такой же любви мечтает и сама Ван Лин, о жизни с мужем и детях, о том, что недоступно бродячему воину.