Ши Юн сам не заметил, как в своих размышлениях погрузился в медитацию. Из темноты вышел дракон и лёг у его ног.
— Снова будешь меня уговаривать принять силу? — спросил Ши Юн.
— Разве ты меня послушаешь? — фыркнул дракончик.
— Если дашь хороший совет, то да.
— Ин Чжэн не простит вам сечжи. Ему должно принадлежать всё, что понравилось. Закончив с войной, он будет искать и казнить своих недругов. Боюсь, тогда Ван Лин расстанется не только с руками. Когда-то она спасла тебя от смерти. Не пора ли вернуть ей этот долг?
— Можно спрятаться.
— От демонов не спрячешься. Да и где? У вас ни денег, ни связей. Вернётесь в свой монастырь? Учитель потратил все свои накопления, чтобы вырастить вас, теперь вы сами должны заботиться о себе.
Ши Юн задумался: с силой у него был шанс, небольшой, но шанс, если они подкараулят Ин Чжэна с небольшим отрядом. Ин Чжэн тренируется с детства, Ши Юн тоже, но он был тогда слаб и слеп. Больше сил уходило на выживание, а не на развитие навыков. У Ин Чжэна сильные учителя и демоническая кровь, дарующая нечеловеческую силу. Ши Юну придётся надолго остаться на обучении, чтобы хотя бы сравнять их силы. Но ведь Ин Чжэн не будет ждать его, сложив руки.
— Думаю, ты примешь правильное решение, — мурлыкнул дракон и взмахнул крыльями, поднимая ветер.
Ши Юн очнулся и почувствовал свежий запах росы, услышал, как перекликаются птицы. Наступило утро. Ши Юн встал и, бросив последний взгляд на спящего мальчика, вышел из дома.
Хуэйнэн ждал его у водопада.
— Ты предпочёл рискнуть, жаль. Не могу сказать, что это правильный выбор, но он твой. Пойдём со мной.
Они прошли вдоль крутого склона скалы, и Хуэйнэн подвёл Ши Юна к широкой расщелине. Далеко внизу пульсировал тёплый свет.
— Там источник природной ци. Его сила помогает нам. Несколько столетий назад тут находился обычный монастырь. Однажды один из послушников свалился вниз. Его сочли погибшим, но на следующее утро он вернулся, полный сил и с новыми знаниями. Он рассказал, как говорил со своей Судьбой и убедил её, что достоин большего. Он стал основателем нашей школы, учителем первых воинов. С тех пор ученики пытаются повторить этот путь, им он кажется легче, чем многие года тяжёлого труда. Увы, живыми за всё время вернулись лишь двое. Один обрёл дар полёта, другой — стихосложения, став великим поэтом. Оба они говорили о Судьбе. Ну что, ты готов поспорить с Судьбой? Если так, то прыгай. Но у меня чувство, что говорю я с тобой в последний раз.
Ши Юн поклонился мастеру и шагнул к краю расщелины. Кроме мерцания, внизу ничего не было видно. А что, если он просто разобьётся о дно расщелины и все эти истории о получивших силу просто местные сказки? «Прыгай, я чувствую, там что-то есть», — зашипел дракон в голове, устав от его нерешительности. Ши Юн сделал шаг и полетел вниз, полёт закончился резкой, пронзающей всё тело болью.
Она накатывала волнами, вокруг снова была темнота. Наконец появилось белое свечение, и Ши Юн ожидал увидеть дракона, в надежде выдрать из него побольше перьев за совет прыгнуть в расщелину. Но перед ним появилась старушка, одетая в простой белый халат, глаза её подслеповато щурились.
— Кто? Кто явился в мой дом?
— Меня зовут Ши Юн, — собственный голос удивил, похоже, в этом месте он мог говорить.
— Ещё один обиженный Судьбой? — спросила старушка.
Ши Юн заметил у неё за плечами огромный мешок из грубой ткани, на нём красовались две крупные заплаты из чистого шёлка.
— Я хотел попросить силы. Говорят, вы можете помочь.
Ши Юн замер в ожидании, но старушка не спешила отвечать. Она смотрела сквозь него, чуть склонив голову набок, губы беззвучно шевелились. Будто старушка сама себе нашёптывала истории, вызывающие то улыбку, то негодование. Подкинув слегка свою ношу, она заговорила:
— Болтуны, только ты сам можешь себе помочь. Значит считаешь, я тебе что-то должна?
— Да! Ты отобрала у меня родных, из-за злого рока я наткнулся на врага, что лишил меня зрения и голоса. Я много потерял по твоей вине. Разве ты не должна мне это возместить?
— Я принесла мешок с твоей жизнью. Он правда весьма неказист и, если б не заплаты из чужих жизней, давно бы прохудился. Так ты хочешь променять его на чужой? На чей же?
Ши Юн задумался. Эта старуха предлагает поменять его жизнь, на чью-то другую. Но что это значит, не кроется ли в словах ловушка?