Корабль-разведчик и его команда управляли обширной сетью роботов, успешно расшифровывавших информацию, которую несли курьеры врага, связывавшие флот врага с его невообразимо далеким штабом.
За всю войну, длившуюся веков двадцать и охватывавшую пространство в тысячи световых лет, соларианцам посчастливилось не больше пяти-шести раз захватить курьера берсеркеров с неповрежденной информацией и считать ее.
Пару раз после тщательной проверки лучшие разведчики Лиги Объединенных Планет пробовали снова отправить такого курьера в полет, надеясь, что враг никогда не догадается о подлоге и примет его за чистую монету. Однако убедительных свидетельств в пользу того, что операция прошла успешно, не было.
Более того, в случае физической поимки нельзя было установить, догадался ли враг, что его курьер начинен фальшивой информацией. Поэтому соларианцы научились считывать заложенные в курьера сведения, не прерывая его полета. Процесс был тонкий, но сам по себе являлся очень ценным достижением.
Одной из главных обязанностей членов экипажа разведчика, уцелевших в такой ситуации, была обязанность взорвать корабль (при необходимости — вместе с собой), чтобы не дать берсеркерам узнать, что мерзкая зложить научилась читать их послания.
Гифт пытался пораскинуть мозгами. Когда его начнут допрашивать — а случится это сразу же после его прибытия в порт, — он скажет, что погибший командор, а после него младший лейтенант Террин были слишком заняты боем с врагом и не успели отдать устный приказ взорвать корабль. Но он, Гифт, допускает, что Террин отдала такую команду автомату, перед тем как выбраться наружу.
Еще одна вещь, о которой его наверняка спросят, не знает ли Гифт, воспользовался ли кто-нибудь из экипажа «временной смертью».
В мозг большинства членов команды сверхсекретного корабля-разведчика была имплантирована специальная система нервных каналов, позволявшая скрывать свою мыслительную деятельность в случае попадания в плен. Каждый снабженный системой «сон-смерть» (официально называвшейся «временной смертью») был надежно защищен от давления на его мозг. Достаточно было представить себе некую подробную сцену, как человек умирал. Риск случайного срабатывания этой системы был сведен до минимума.
При определенных условиях в мозгу человека вспыхивало светящееся изображение той или иной формы и цвета (у Гифта это был розовый слон), и с этого момента процесс развивался со скоростью пули, выпущенной из снайперской винтовки или какого-нибудь другого оружия. Каждый мог включить свою систему даже в том случае, если был не в состоянии шевельнуть пальцем или повернуть голову. Система была слишком сложна, чтобы включиться самопроизвольно.
Инструкции были совершенно недвусмысленными. Как только выяснялось, что плена не избежать, вся команда разведчика была обязана взорвать корабль — при необходимости вместе с собой. Было жизненно важно, чтобы берсеркерам не досталось ничего, кроме груды металлолома. В этом случае можно было надеяться, что они решат, будто уничтожили хоть и закамуфлированный, но самый обычный разведывательный корабль.
Только после долгого пребывания в одиночестве до Гифта дошло, что некоторым людям — в зависимости от того, как подать эту историю, — его действия покажутся героическими. Бегство было легко объяснить отчаянным стремлением спасти ценнейшие данные… хотя на самом деле Нифти руководило нечто совсем иное.
У выжившего одиночки были время и возможность по пути слегка изменить обстоятельства дела. При этом Гифт далеко не всегда отдавал себе отчет, что занимается фальсификацией. Просто никто никогда не должен был узнать, что он отнял у своих товарищей последний шанс, думая только о спасении собственной шкуры.
Автопилот курьера, хотя и полуразобранный, все же работал достаточно точно, чтобы доставить своего единственного пассажира и бесценную свежую информацию к патрулируемой планетарной системе звезды типа Солнца. Юхао, единственная обитаемая планета этой системы, была местом расположения огромной военной базы соларианцев, выстроенной на острове рядом с городом Порт-Даймонд.
Все четыре дня, проведенных внутри курьера, тело Гифта (заключенное не только в скафандр, но и в ставшее обиталищем единственного пассажира странное пространство, напоминавшее башню изнутри) медленно вибрировало, поскольку дрейфовать ему даже в условиях невесомости было некуда.