«Спасибо, Ник», — ответила она мысленно. Ник аккуратно спрятал адрес в бумажник. «Ну давай же, давай, дава-ай…»
Ник поднял голову, уловив нечто.
— Линн, вы кого-то ждете?
— Я? Нет… А почему вы спросили?
— Кто-то стоит у двери, — пояснил Ник.
Она недоверчиво посмотрела на него. Раздался звонок.
— Вам бы в цирке работать, Ник.
— Там слишком шумно, должно быть…
Линн пошла к двери.
— Наверное, Билли вернулся…
— Нет, Линн, это не он.
Она отворила. На крыльце громоздились трое полицейских.
— Доброе утро, мэм. Нам нужен Билли Дэвероу, — объявил один из них, чернобородый.
— Билли? А зачем вам мой сын? — удивилась Линн. — Он что-то натворил?
— Нет. Обычная рутинная проверка.
— Право, я не знаю, где он, — пожала плечами Линн. — Гуляет где-то…
Полицейские стояли вплотную к ней, и Линн была вынуждена сделать шаг назад. Троица тут же последовала вслед за ней.
«Как странно — полицейский с бородой», — мельком подумала Линн.
Тем временем Ник встал с дивана и, нащупывая дорогу тростью, неуверенно двинулся навстречу гостям. Неловко задел одного из них плечом — и любезно поклонился:
— О Боже, тысячу извинений…
Копы не обратили на него особого внимания.
— Нам нужен ваш мальчик прямо сейчас! — сказал бородач, повышая тон.
— Но в чем дело, может быть, вы мне объясните? — нервно спросила Линн.
Она вдруг почувствовала кислый привкус страха во рту. Что за странные типы?
— Может быть, нам обыскать дом? — пристально посмотрел на нее бородач.
Линн растерянно развела руками:
— Конечно, если у вас есть ордер…
— Ордер? — прогнусавил один из троицы, выхватывая из кобуры пистолет. — А это тебе не ордер?
Он схватил Линн за запястье и резко дернул.
— Говори немедленно — где пацан?
И тут в открытую дверь влетел Билли.
— Отпусти мою маму!
Наклонив голову, словно маленький бычок, он летел на бандита. Тот резко взмахнул рукой с зажатым в ней пистолетом — и отброшенный ударом Билли отлетел в угол.
— Не смей, подлец! — истошно взвизгнула Линн.
Пистолет с грохотом плюнул огнем — и несчастная рухнула навзничь.
— Черт тебя побери, идиот! — взревел бородатый. — Нам же нужна и она!
— Заткнись, заткнись! — истерически завопил гнусавый.
Весь в трясучке, он размахивал пистолетом и щерил зубы.
Ник Паркер упруго шагнул вперед.
— Ты лучше отойди, слепой, — с досадой бросил третий налетчик.
— Ни за что.
— Да я тебя…
Но тут из трости в руках Ника молнией вылетел длинный узкий клинок — и бандит медленно опустился на колени, словно пытаясь догнать выпадающие из наискось распоротого живота свои сизоватые внутренности.
Еще взмах — и голова гнусавого, отделившись от тела и теряя на лету фуражку, стукнулась о ковер.
Бородач уже успел выхватить пистолет, но беспощадная сверкающая сталь явно опережала выстрел, по стремительной дуге направляясь к груди бандита, — он шарахнулся назад, теряя равновесие, клинок просвистел в дюйме и, описав в воздухе восьмерку, пошел на новый заход, — спотыкаясь об окровавленные тела и роняя пистолет, гангстер сделал отчаянный рывок и, вышибив оконную раму, со звоном осколков приземлился во дворе. Это явно был человек с крепкими нервами.
— Неплохо для слепого! — донеслось из-за окна. — Ну ладно, мы еще увидимся!
И вслед за тем взревел автомобильный мотор.
Ник Паркер шумно выдохнул и отбросил в сторону обагренный кровью клинок.
«Теперь-то я точно знаю, что кого-то убил», — подумал он.
Ник шагнул к распростертой на полу Линн и, опустившись на колени, приложил ухо к ее груди. Сердце еще билось, постепенно затихая, трепеща на последней ниточке… Чуть дрогнули ее смеженные веки…
— Линн…
— Помогите моему сыну, Ник, — тихо, с усилием забормотала она. — Прошу вас, обещайте мне. Обещайте, что вы отвезете его к отцу.
— Что это были за люди? — быстро спросил Ник. — Что им нужно?
— Я не знаю, не знаю… — слабеющим голосом твердила Линн. — Обещайте, обещайте мне…
— Хорошо. Я обещаю.
— Спа…
Последняя судорога свела ее тело. Она так и не открыла глаз.
Ник медленно встал. Поднял свой клинок, вытер его о спинку дивана и убрал обратно в трость.
Затем, взяв на руки Билли, вынес его на крыльцо, усадил. Осторожно коснулся пальцами ресниц мальчика — они слабо подрагивали. Слегка встряхнул его за плечи.
— Билли, Билли, очнись…
Похожий на маленького взъерошенного воробушка мальчонка с трудом открыл глаза.
— Как твоя голова?
— Болит…
Взгляд Билли блуждал, и вид у него был такой, будто паренек ужасно хочет спать.
— Что случилось? Я упал?
Ник с некоторым облегчением перевел дух:
— Да-да. Дурачок, с крыльца свалился. А нам с тобой уже пора идти.
— А где мама?
— Ее нет, — как можно спокойнее сказал Ник. — Она ушла, малыш.
— Куда?
— Потом, потом объясню. А сейчас нам надо торопиться. Мы едем к твоему папе.
— К папе? — просиял мальчишка.
— Ну да, к папе. В Неваду, представляешь?
— Ого! А где это?
— А вот увидишь. Ну, пошли, а то опоздаем. Или, может, мне тебя понести?
— Ну вот еще! — возмутился Билли. — Что я, маленький, что ли? Пойдемте, мистер Паркер.
— Алло, полиция? Запишите: на Хаггард-стрит произошло убийство. Дом 366. Застрелена хозяйка дома Линн Дэвероу. Убийцы были переодеты в полицейскую форму… Да-да, 366. Кто говорит? Неважно. Спасибо…
Ник Паркер повесил трубку.
Билли заколотил в дверь кабинки.
— Ну что ты, малыш? — спросил Ник, выходя наружу.
— Как же так, мистер Паркер?.. — возмущенно начал Билли — Ведь вы…
Но Ник тут же перебил мальчика:
— Послушай, ну зачем ты так официально: мистер Паркер, мистер Паркер… Зови меня просто: дядя Ник. Договорились, Билли?
— Хорошо, дядя Ник, — кивнул мальчик. — Но почему же вы положили трубку и не дали мне поговорить с мамой? Вы же сказали, что позовете меня к телефону?
— Извини, малыш, но мама так торопилась… — уклончиво сказал Ник. — В общем, она сказала, чтобы ты не волновался, вел себя хорошо и передал отцу привет от нее. Вот и все. Понимаешь, у взрослых всегда много дел, они вечно спешат, никак не могут толком поговорить…
Билли фыркнул.
— Ты что? — спросил Ник.
— Что касается мамы, то по телефону она готова разговаривать часами…
— Ну, а тут был такой случай, что ей совсем некогда, понимаешь?
Но Билли продолжал смотреть на Ника несколько хмуро:
— Но вы же обещали…
— А ты знаешь, Билли, что мама мне про тебя сейчас сказала?
— Ну, что?
— Мой Билли, говорит, очень самостоятельный парень. На него можно положиться. Он не будет ныть, капризничать и вести себя, как девчонка.
— А я и не ною! — возмутился Билли.
— Вот и отлично. А то мне показалось…
— Что вам показалось?
— Я подумал: мы только до автобусной станции добрались, а Билли уже расклеился…
— Ну вот еще! — вскинулся мальчик.
— Так, значит, все в порядке? Замечательно, я очень рад. Пойдем-ка на посадку…
Билли бодро побежал вперед.
«Бедный малыш, — подумал Ник, шагая вслед за ним, — твое счастье, что ты пока не знаешь правды… Рано или поздно мне придется сказать тебе все как есть. Но только не сейчас. И таким образом твоя мама проживет немного дольше — пусть хотя бы только в твоем сознании. И может быть, ее душе будет легче от этого…»
— Ой, дядя Ник! — спохватился Билли уже у самого входа в автобус. — А мы ведь не взяли с собой никаких вещей!
— Это чепуха. Папа тебе купит все что надо.
— А! Ну хорошо!
Билли юркой белочкой вскочил в автобус, весело насвистывая.
В проходе он обернулся:
— Дядя Билли, я сяду у окошка, ладно? Вы ведь все равно не видите…
Ник только улыбнулся в ответ. Что ж, кто-нибудь истолковал бы такую фразу, как проявление бездумной, непреднамеренной детской жестокости. А если вдуматься — все нормально, все правильно: ведь вещи всегда нужно называть своими именами, а мы почему-то то и дело стесняемся это делать. Не оттого ли, что боимся услышать когда-то правду и на свой собственный счет?