— Угу, ― нервно хохотнула, понимая, что это вот ни хрена не «как обычно».
Дура. Дура. Дура.
Веди себя естественно.
Забралась на свободный табурет, спиной ощутив удушающую близость Мака.
Он словно дьявол―искуситель, сексапильно дышал мне в затылок и как бы невзначай касался, зная, что я буду реагировать. И я реагировала. Ощущала, как по телу гигантской волной разливается знакомое возбуждение. И как, превращаясь, в долбанную колибри, моё сердце начинает отбивать тысячу ударов в минуту.
— Твой стейк, ― томно сказал он, и, замерев, я искоса взглянула на Тейлор.
Она что-то печатала в своём айфоне, с удовольствием жуя ароматный кусок и, кажется, абсолютно не обращая на нас внимания.
Я взяла приборы, а затем начала разрезать мясо.
Мак незаметно ― я надеялась, что незаметно ― скользнул пальцами вдоль моего позвоночника, и я едва удержалась, чтобы не свалиться с табурета. Надевать топ с открытой спиной было жутко плохой идеей. Я втянула воздух через нос, пытаясь сконцентрироваться на стейке.
Большой. Сочный. Вкусный. Ужасно, ужасно возбуждающий…
Иисусе!
— Прекрати, ― прошипела я, но придурка похоже вся эта ситуация лишь забавляла.
Он усмехнулся, а затем, убрав руку, спросил:
— Ну Никки, как тебе стейк?
Тейлор, наконец, подняла на нас глаза, и я едва сквозь землю не провалилась.
Молилась всем Богам на этой земле, чтобы моё лицо не залил стыдливый румянец.
— Э―эм… обычный стейк. Я ела и получше.
А вот это уже была я.
Молодец, Никки, так держать.
— Получше? ― хлопнула глазами Тейлор. ― Никс, у Мака лучшие стейки во всём мире. Он даже кулинарный конкурс выигрывал.
И снова этот самодовольный смешок за спиной.
— Ничего, Лори. По всей видимости, Никки просто не знает толк в хорошем мясе.
— Вообще―то я знаю толк в хорошем мясе! ― развернувшись, совершила ошибку, потому как Мак стоял невыносимо близко, одной рукой облокачиваясь о спинку табурета, а другой ― о стол. От его сексапильной ухмылки всё внутри вновь заплясало джигу―дрыгу. Но я взяла себя в руки. ― И… победа в кулинарном конкурсе ещё не означает, что ты действительно в этом хорош.
— Ой―ой, ― словно предчувствуя разрастающееся торнадо, Тейлор откинулась назад и зарылась в свой телефон.
— А в чем тогда, по―твоему, я хорош? ― шепотом спросил Мак, и мне пришлось постараться, чтобы не сдать себя со всеми потрохами.
Нужно было быть круглой дурой, чтобы не уловить в его словах пошлый намёк. И я его уловила. Надеясь, что Тейлор пропустила мимо ушей.
— По―моему никаких особых талантов у тебя нет, ― подразнила, вынудив уголки губ Мака игриво приподняться. Он усмехнулся, а затем резко отстранился, позволив мне, наконец, вдохнуть полной грудью.
Лори искоса наблюдала за нами, делая вид, что увлечена перепиской. Когда Мак отвернулся, я встретила её взгляд, в котором ясно читалось: «что это сейчас было?»
Я ответила ей, раздраженно закатив глаза, а затем принялась за дурацкий стейк.
Дразнить Мака было глупой идеей.
Я сыграла на его самолюбии, и понимала, что для меня это ничем хорошим не кончится. Поэтому на ночь заперла дверь, надеясь, что у придурка нет запасного ключа.
Присутствие Тейлор на ужине и после, когда мы решили отдохнуть перед плазмой, спасало меня от расправы. Я видела это по глазам Мака, когда он медленно глотал пиво и смотрел на меня вместо того, чтобы получать наслаждение от крутого блокбастера.
Из―за этого я тоже долго не могла сосредоточиться на картине, поэтому к концу поняла, что фактически ничего не поняла. А вот Тейлор фильмом была довольна.
Конечно, на неё ведь не глазел сексуальный маньяк, недавно трахающий её в душе.
Баффи свернулась калачиком возле меня и быстро засопела, а я немного подождала, думая, что Мак захочет прийти, чтобы научить меня уму―разуму. Но он не пришел. Не знала, какое чувство в этот момент было сильнее ― облегчение или разочарование.
Но думать об этом не собиралась.
Сморгнула все эти глупости, выключила свет и, обняв Баффи, решила поспать.
Проснулась от того, что, спрыгнув с кровати, моя собака принялась скрести дверь.
Взглянула на часы: 7:58.
— Ну нет, девочка, давай ещё немного поспим, ― застонала я, но понимала, что моя собака останется непреклонной. Она продолжала скрести, поэтому мне пришлось встать и выпустить её из комнаты. Залаяв, Баффи радостно побежала вниз и, схватив со стула теплый вязаный кардиган, телефон и наушники, я направилась за ней.
В доме было на удивление тихо.
Вспомнив, что Мак скорее всего повез Тейлор на занятия и, что после у них намечалась командная тренировка, я расслабилась. Это означало, что первую половину дня можно было не придумывать поводы как не оставаться с придурком наедине.
А вторую…
Баффи громко и нетерпеливо залаяла, и я устало выдохнула:
— Иду!
На ходу натянула кардиган и, сунув ноги в высокие сапоги, открыла дверь.
И да, я снова забыла взять поводок.
Баффи вынеслась из дома и принялась описывать круги, но слава Богу на улице было уже не так грязно и мокро, как вчера. Так что в принципе, всё было не так уж и плохо.
Я надела наушники и включила первый попавшийся трек.
Старалась не думать о Бобе и заменить боль, которую испытывала, пьянящими воспоминаниями о Маке. Воспоминаниями о его сексуальном, мускулистом теле, о безумно нежных и одновременно властных руках, о сильных плечах и рельефном торсе. Я вспоминала его поцелуи. То, как он прижимал меня к плитке. Как ласкал меня, доводя до безумия, и как я отвечала ему, понимая, что не хочу сопротивляться. Вспоминала, как стонала от его прикосновений, как требовала ещё, и как он давал мне всё, что я просила. Как его пальцы скользили по моим бедрам, как тело покрывалось мурашками и как его накрывало сильнейшее цунами ― то, которое я отчетливо помнила в его глазах.
— Кого представляешь?
Вздрогнула, поняв, что через динамики пробрался чей―то сексапильный шепот.
Увидев Мака, расширила глаза и едва со стыда не сгорела.
Иисусе, неужели это было так заметно?
— Что ты… здесь делаешь? ― сняла наушники, надеясь, что голос меня не выдал.
Мак усмехнулся и посмотрел на меня так же как вчера в зале ― ужасно похабно.
— Отвез Тейлор и вернулся за сумкой. Заметил тебя из машины и не мог не спросить, кого ты представляла в своих эротических фантазиях.
— Никого я не представляла. ― ответила резко; наверное, даже слишком. ― Я просто слушала музыку.
— С блаженным выражением на лице? ― вновь усмехнулся он. ― Брось, Никки, ещё немного и ты получила бы оргазм.
Придурок. Как же я его ненавидела.
— Ты на тренировку не опоздаешь?
Мак снова усмехнулся, неторопливо прокатив в руке шарики с брелока, и мне пришлось постараться, чтобы никак не отреагировать на этот дико сексуальный жест.
— Вечером обсудим, ― возле моего уха прошептал он, заставляя предательское тело, обсыпавшись мурашками, задрожать.
Заметив это, Мак улыбнулся и, развернувшись, удовлетворенно зашагал к дому.
Боже―боже―боже.
Вечером. Мне. Крышка.
Никки
— У тебя нет никакого права! Это моя жизнь! И мои отношения!
Я остановилась, как вкопанная и осталась на лестнице, так и не дойдя до последней ступеньки.
— Ты хотела сказать связь с очередным мудаком, который трахнет тебя, а затем выбросит, как использованную вещь?!
— Не смей указывать мне, с кем спать!
— Боже, да пойми, ты раз за разом выбираешь не того!!
— Не тебе решать, кто мой ТОТ!!
— Пора вырасти, Лори!
— Иди к черту, Сейдж!
Я услышала, как что―то с грохотом разбилось ― вроде тарелка ― и, не выдержав, влетела в кухню.
Увидела разъярённого Сейджа и не менее разъярённую Тейлор. Оба часто дышали. И оба напоминали вулкан, который вот―вот покроет пеплом всю Канаду.
— Э―эм… я спустилась попить… у вас всё в порядке?
— Да, ― стиснув зубы, Тейлор сверкнула своими кошачьими глазами, ― просто кое―кто слишком много на себя берет.