Опытный мастер-дозорный мог распознать звуки Башни так же легко, как и психические символы, и мастер-дозорный Шевенн был весьма опытен. Уловив перемену в музыке, он мгновенно понял её значение. Шевенн распознал нюансы, указавшие ему на места, в которых регент Ангази касался хора, и услышал чистый, дисциплинированный голос астропата Квала, тянущийся в варп. Удовлетворенный знанием всех важных деталей того, что происходило в Гнезде Огненного Дозора, мастер-дозорный отдернул свое пси-внимание от звуков и позволил ему свободно парить. Мысленно осматривая все участки зала, Шевенн помечал для себя, какую зону башни представляет каждый из них.
Он убедился, что всё в порядке, ничто не подверглось порче, ни один поток энергии не используется чрезмерно и ни один разум не перегружен. Нестабильных псайкеров, способных запустить цепную реакцию среди товарищей, изолировали смотрители, тут же получавшие необходимые приказы. Ощутимо слабеющие астропаты перенаправлялись в галереи, где смешивались с хорами и обретали энергетическую защиту на время восстановления сил.
Мастер-дозорный Бастиона, висевший в бронзовой клетке посреди надзорного зала, постоянно наблюдал за пульсом Псайканы. Он следил, чтобы психические потоки никогда не скапливались внутри, не иссякали, вытекая наружу, и не разносили порчу извне.
Продвигаясь к основанию Зеленого Гнезда, слух и пси-восприятие Шевенна прошли над тихими, отчетливыми нотками астропата Ларис. Он миновал старшего астропата Туджика, успокоитель которого помогал псайкеру с ментальными упражнениями, призванными восстановить душевное равновесие после транса в Гнезде Костей. Затем мастер-дозорный обнаружил находящееся под жестким контролем маленькое пси-солнце самого Мастера Отранто. Тот бодро и без сопровождающих, — не считая витифера, — шагал по Главному проспекту, удаляясь от галерей астропатов в центральном донжоне. Шевенн на мгновение задержал мысленный взор на Мастере, и тут же услышал ворчливый пси-голос старика, спрашивавшего, в чем дело. Ментально «улыбнувшись» и «пожав плечами», мастер-дозорный отправился дальше.
Квал забрасывает сеть своего разума, ощущая аромат послания и аккуратно воспринимая его очертания. Он распознает касание отправителя — Скаранта. Астропата Скаранта из уставленной колоннами кельи в высокой пагоде на Ганции. Скаранта, на сообщениях которого остается запах хвойноцвета.
Стягивая тенета сети, Квал превращает тонкие, как паутинка, волокна в нечто прочное и начинает вытаскивать послание. Весьма тяжеловесное, утыканное шифрами и оберегами, оно болтается в мыслях астропата, будто смертоносная мина, всплывающая на океанское мелководье. Сообщение напрягается в хватке его разума и наполняет сознание Квала болью, но воля и кое-что большее вливаются в него…
Дернеск склонился над лежащим Квалом. Лицо астропата искажали гримасы, глотка дергалась, словно он собирался закричать или сблевать. Обучение, пройденное успокоителем, позволило ему сохранить внешнюю и внутреннюю бесстрастность, даже когда между кабелями в черепе Квала запрыгали желто-зеленые дуговые разряды.
— Поступает! — громко сообщил Дернеск. — Что-то крупное поступает через него. Предупредите регента, удар будет мощным.
Служители кивнули, и известие было отправлено вниз по башне. Гуафон перенес внимание на другой комплекс пси-приборов и следил за их настройками. Ангази возглавил хор в новом изменении песни и ослабил сцепление разумов так, чтобы оно больше не было пулей и отбойным молотом, толкающим Квала вперед. Соткав сеть, плащ из своих сущностей, астропаты окружали и согревали товарища, помогали справиться с грузом послания, всасываемого в его сознание, освещали ему обратный путь из варпа в физическое тело.
Когда сообщение наконец-то выужено и сохранено, Квал разжимает хватку и позволяет разуму воспарить свободно, а затем отступает.
— Он принял, — сообщил Дернеск, хотя в этом не было нужды. Хор уже занялся своей работой, а Гуафон доложил об изменениях жизненных показателей астропата. Один из служителей согнулся над чередой определенных кабелей, шепча благословения. Он следил за тем, как нагревается металл, и наблюдал за руническими амулетами, которые, покачиваясь на разъемах, вспыхивали зеленым, охряным и снова зеленым. Система была готова.