– Я представить себе не могу, что ты можешь даже допустить возможность вынесения подобного обвинения против Кристины!
– Бен, я полицейский! Я не предъявляю обвинений, а ловлю плохих парней. Но я, черт побери, могу точно тебе предсказать, что вскоре случится. Для Мольтке и его окружения случившееся будет лучшим доказательством "пудинга" по поговорке: чтобы доказать, что пудинг хорош, его надо съесть!
– Догадываюсь, – с горечью сказал Бен, – ты и пальцем не пошевелишь, чтобы нам помочь.
Майк только крепче сжал зубами черенок трубки и отвернулся.
– Как я и подозревал. Спасибо за то, что не помог...
И с этими словами Бен выскочил из комнаты. К голове прилила кровь и в мозгу проносилась сказанная Майком фраза:
"Ваше дело стало в тысячу раз сложнее", – а уж он-то знал точно.
Все ужасно!
Глава 32
Бен вдыхал сладкий запах прелой хвои. Приятно ощущать, как сосновый дух наполняет легкие. Но ощущение тревоги не проходило – ему не следовало приходить сюда, не следовало приводить с собой Кристину. Надо было оставаться дома за закрытыми дверями.
"Мы все в опасности, – говорил Ленни. – Мы все уже мертвецы!"
Ночной ветерок шевелил сосновые лапы, принося прохладу. Кристина зябко обняла себя руками.
– Я же говорил тебе, что надо взять пальто.
– Все мои пальто цвета неона, совсем не подходят для этой работы.
– Ты права...
Бен посмотрел на часы. Стрелки показывали два часа ночи.
По рассказу Волка, самолет должен быть уже здесь. Прилетит ли он? Или Волк ошибался? Чтобы выяснить это, приходилось ждать, наблюдать и слушать. Если понадобится, то и всю ночь.
Волк ходил кругами. Он нервничал, и Бен его понимал. Несколько часов кряду он пытался убедить парнишку, чтобы тот отправлялся домой: здесь слишком опасно для мальчика его лет, да и что подумают родители. Но Волк не хотел уходить, а тему о родителях вообще отказался обсуждать.
– Мне надо кое-что сделать, – вдруг заявил Волк, засобиравшись куда-то.
– Не отходи далеко, – остерег его Бен.
– Не буду. Если увижу что-нибудь подозрительное, дам вам знать. Вот таким образом. – Волк прижал обе руки ко рту и издал долгий звук, казалось, что кричит птица – возможно, сова. Во всяком случае, очень похоже.
– В этом лесу никто так не кричит, – объяснил Волк. – Если услышишь, то поймешь, что это я.
– Хорошо. Буду прислушиваться, – ответил ему Бен.
– Но если что-нибудь произойдет и я тебе срочно понадоблюсь, позови меня таким же образом.
– Да я не смогу повторить твое уханье, даже если буду тренироваться сто лет. Я даже свистеть не умею.
– А какой звук ты сможешь издать?
– Смотри. – И Бен сложил ладонь под мышкой в виде чашки и издал странный хлюпающий звук. – Этому меня научили еще в колледже, – объяснил он. Но на Волка это совсем не произвело впечатления.
– Ну а ты, сможешь? – спросил он Кристину.
– Извини. Я не училась в колледже.
– Может быть, это и к лучшему. Просто прокричи: "Эй, Волк!"
– Вот это у меня наверняка получится. Ну и что ты предпримешь дальше в схватке с настоящими профессионалами?
– Я смогу за себя постоять. – И с этими словами Волк вытащил из кармана рогатку.
– Постарайся лучше не нарываться на неприятности, – улыбнулся Бен. – Сразу возвращайся.
Волк растворился в темноте леса, растворился беззвучно – ни малейшего звука, не хрустнула ни одна веточка. Двенадцатилетний мальчишка был такой же частью леса, как окружающие деревья.
Прошло несколько минут, Бену что-то почудилось.
– Ты ничего не слышала? – спросил он Кристину.
– О Господи! Опять твоя паранойя...
– Кристина, это очень серьезно. Я слышал шорох листьев.
– Это мог быть Волк.
– Нет. Он шел с другой стороны.
– Бен, увидишь что-то реальное, тогда и говори, а пока перестань меня пугать.
– Как хочешь. – Он придвинулся к ней вплотную. – Ты так и не рассказала мне, что делала сегодня во второй половине дня.
– Какое это имеет значение? Не могу поверить, что кто-то способен предположить, будто я убила этого извращенца Пенни. Я его даже не знала.
– Но он знал тебя. И к сожалению, собирался давать против тебя показания.
– Как он мог знать хоть что-то обо мне?
– Кто говорит, что он знал? У него были неприятности, и он решил передать информацию, чтобы себя выгородить. Не впервые жулик придумывает факты и дает ложные показания, чтобы купить себе алиби.
– От всего этого несет дерьмом!
– Не спорю. Но, согласись, иметь лишнего свидетеля обвинения накануне начала процесса не стоит. Итак, где же ты была после полудня?
– Дома. Одна. Смотрела телевизор.
Ни одного шанса для алиби. Ничего, чтобы оградить ее от еще одного обвинения в убийстве, только ее слова – слова самой обвиняемой.
И тут он опять услышал шум на противоположной стороне взлетной полосы. Шум становился все громче, и наконец Бен увидел очертания маленького самолетика, летевшего на небольшой высоте, прямо над верхушками деревьев. Он был покрашен в черный цвет и если бы не шум мотора, то оставался бы совершенно невидимым. Он наблюдал, как пилот сделал несколько кругов над посадочной полосой и наконец стал снижаться.
– Пригнись, чтобы он тебя не увидел, – прошептал Бен.
Кристина повиновалась.
Пилот прекрасно посадил самолет. Как только стих шум мотора, на крыло из кабины вылез мужчина в темной кожаной куртке и джинсах. Он был похож на пилота по описанию Волка. Он не стал ждать их у самолета, а пересек посадочную полосу и вошел в лес метрах в трехстах от Бена и Кристины.
Как только Бен увидел, что пилот углубился в лес, они двинулись за ним. Видеть они его не могли, но ясно слышали мягкий шорох сапог, наступавших на ветки и листья.
Они шли за ним уже минут десять. Наконец пилот подошел к хижине, в которой жили птицы Волка. Здесь он остановился, очевидно пытаясь прочесть объявление на двери.
Потрогал дверной замок: тот уже был открыт. Наконец он вошел внутрь!
До Бена донеслись тревожные звуки – потасовка, приглушенный крик. Неужели Волк был там? Бен чуть продвинулся вперед, но тут же спрятался в тень. В дальнем конце двора он увидел темный силуэт – он медленно двигался к хижине. И хотя Бен не мог рассмотреть мелких деталей, было ясно, что это мужчина, высокий худой мужчина. Лунный свет упал на его лицо и длинные светлые волосы. Это был Винни, старший охранник Декарло. Винни толкнул дверь и вошел внутрь. Бен услышал шум борьбы, а затем резкий звук – пощечина? или удар по голове? – а потом наступила тишина.
– Боюсь, что Волк все же там, – прошептал Бен Кристине.
– Нет! – Она с ужасом посмотрела на Бена.
– Наверно, он пошел проверить своих птиц и там его поймали эти головорезы. Или их испугала слишком большая активность ФБР, и они решили совершить обмен в более скрытом месте, а не на открытой взлетной полосе.
Что же нам делать? Ведь мы не можем там его оставить?
– Согласен.
Но прежде, чем у Бена появился какой-то разумный план действий, он услышал сильный удар, за которым последовали невнятные выкрики.
– Я иду туда! – выпалил Бен.
– И что ты собираешься делать, когда войдешь?
– Это я решу, когда попаду внутрь. – С этими словами он вышел из укрытия. Но тут же почувствовал, как чья-то рука схватила его за шею и повалила на землю. – Что, черт возьми...
Но прежде, чем Бен успел кончить фразу, еще две сильные руки всунули ему в рот кляп и заклеили его широкой клейкой лентой. Бен закашлялся, давясь и беспомощно корчась на земле. А в нескольких метрах от него то же самое проделывали и с Кристиной: одетые в черное мужчины держали ее за руки и одновременно оттягивали ее голову за волосы назад. Бен попытался ползти к ней, но чьи-то руки больно вывернули его запястья и надели на них наручники.
В темноте внезапно прозвучал усиленный мегафоном голос:
– Это ФБР. Вы окружены агентами ФБР и МО. Мы конфисковали ваш самолет и мотоцикл. У вас нет возможности для побега. Выходите с поднятыми руками!