— Да, другой. Есть такое понятие как влечение. Хотите Вы того или нет, а каждой женщине хочется испробовать заветный плод. — Попыталась возразить девушка.
— Ой-ли? Так уж и каждой?
— Каждой, каждой. Не сомневайтесь.
— Не думаю, что они окажутся такими неразборчивыми.
— Почему неразборчивыми? Вы очень видный мужчина. В самом соку.
— Не льстите! Мне 56 лет.
— Не лгите. Вам не более тридцати, а то и меньше.
— Кто-то из нас врёт. — Констатировал я.
— Не я. Можете спросить у любой. Лучше расскажите о себе. — Попробовала она перевести разговор в другое русло.
— Вам совсем незачем знать о моих горестях и страданиях, радостях и счастливых минутах. Всё это проходит мимо, как ненужный хлам. Зачем делать вид, что интересуетесь той или иной стороной моей жизни? Это же одурачивание. Кого Вы обманываете? Да саму себя. Вы лишь тратите время впустую на ненужные разговоры. Проявление сочувствия?! Сказки. У Вас, как и у всех, есть предел, дальше которого Вы ни шагу. Самопожертвование не для Вас.
— Почему Вы так решили? Вы же меня не знаете. — Слегка обиделась Альбина.
— Не знаю, но предполагаю. И не безосновательно. Нет, я не призываю к этому никого, и, поверьте, тем более Вас. Я просто констатирую факт. Нет нынче женщин, готовых на самопожертвование. Вы скажете, что нет и мужчин? Ошибаетесь. Я попытался это сделать. Только спустя много, очень много лет понял, что моё пожертвование никому и даром не надо было. От меня брали, что им было нужно, а взамен…
— И что взамен?
— Ничего!.. Вы скажете, что так и должно быть? Нет. Жертвующий собой должен знать, чувствовать, видеть, понимать, что жертва его не напрасна. Моя оказалась бессмысленной, а, следовательно, и жизнь бесплодна. Что бы я ни делал, чем бы ни занимался — никому, по большому счёту, это не надо было. Я не был профессионалом ни в чём. Любителем, скорее даже дилетантом, чем любителем, да, был и остаюсь. Но не более того. Я ничего не придумал, ничего не изобрёл, я никому не понадобился, я оказался невостребованным. И кого это интересует? Вас?! Да не смешите.
— Странный Вы мужчина. А знаете, я в той жизни тоже была неудачницей.
— А я не сказал, что был неудачником. Я сказал, что не нашёл единомышленницу. Не встретил той, которая готова была делить со мной не только горести с радостями, но и ложе.
— Может наоборот? Ложе с радостями?
— Нет. Я сказал в той последовательности, которую посчитал нужной.
— Экий Вы строгий!.. — Усмехнулась Альбина.
— Да какой уж есть.
— Можно я у Вас останусь?
— В смысле, на ночь?
— Ну, можно не только на ночь. На какое-то время. Пока не надоем.
— Альбина?! Я не евнух.
— Догадываюсь. Но если спрашиваю разрешения, не значит ли это что-нибудь? — Загадочно улыбнулась девушка.
— понял, не дурак.
— Тогда давайте подумаем, чего бы нам на ужин сообразить?
— А почему ужин? Может обед?
— На Ваших ходиках 19 часов.
— Может это 7, а не 19. Возразил я.
— Нет. Там именно что 19 нарисовано!..
— Я не подумал, что эти ходики с циферблатом на 24 часа.
— На 24. Как-то неудобно!.. Я привыкла к обычному циферблату.
— Кстати, надо бы и о других подумать. — Вслух размышлял я. — Какой там нужен набор потребительской корзины?
— Как всегда: сахар, хлеб, молоко, мясо, рыба. Ну, и по мелочам, если есть резервы у местного царька.
— Есть, есть. Ещё сколько есть…
— Вы уверены?
Разумеется, я не был уверен, но говорить об этом не собирался. Как показала практика, далеко не всё оказалось подвластно моему воображению. К примеру, пистолет не появился, прихожая менялась не так, как я задумывал, и ограничения, оказывается, есть. Можно предположить, что по занимаемой площади. Иначе как объяснить ограничение по количеству комнат? А когда появился спортивный комплекс так и вовсе 8 комнат исчезли. Зато появились этажи, что лично мне нравилось меньше всего. А если есть этажи вверх, то возможны и вниз. Хотелось бы ещё выяснить насчёт парка.
— Тут на кухне есть холодильник. — Послышался голос Альбины из глубины квартиры. — Но в нём совершенно пусто. Даже тараканов нет.
— А какая там плита?
— Газовая. Но имеется микроволновка, мультиварка, хлебопечка, фритюрница и куча всяких вещей, типа тостера, вафельницы, блинницы…
— Сейчас будут продукты. — Предупредил я и сосредоточился. — Кстати, тебя Дженни ждёт. Не забыла?
— Нет, — донеслось из кухни. — Мы сейчас поужинаем, потом я загляну к ней.