— Как убьют?
— НУ, по-разному…
— Я не о способах убийства, я о том, если человека убили, то возродиться он не может.
— Игровой герой может. Даже очень может. И не один раз. Во время игры персонаж может набирать количество жизней практически до бесконечности.
— Хороший мир.
— Ага. Только умирать неприятно. Сохраняются все ощущения. В том числе и болевые. Правда, не во всех играх.
— Выходит, мы с тобой и все здесь присутствующие, попали в игру?
— Нет. Я не знаю. Я предполагаю. Хотя!.. Был проект, где описывалось попадание людей в заранее подготовленный цифровой мир. То есть, если человек погибал или умирал, снималась его психоматрица и оцифровывалась. Правда, этот человек изначально должен был заключить договор со страховой фирмой и снять первую, оригинальную психоматрицу для внедрения и настройки её в электронные потроха компьютеров.
— Где об этом можно почитать?
— Я потом тебе расскажу, но дело в том, что в нашу библиотеку я пока что загружал книги исключительно практического направления.
— То есть?
— Справочники, учебники, руководства по эксплуатации, техническая литература, словари, энциклопедии ну, и так далее. Беллетристику и прочую литературу я оставил на потом. Мне кажется, что наши творческие возможности имеют пределы.
— Мне тоже так кажется. Ну, так ты подписываешь? Ух, ты!
— Что?
— А тут ещё одна книжка появилась, точно такая же, как у меня. Так! Ага, здесь тоже надо расписаться. Это, насколько я поняла, твой экземпляр. Здесь тоже по-китайски и по-русски текст есть.
Она пошуршала немногочисленными листками с нашими ответами (как ни странно, они не исчезли, а остались, как напоминания о наших мыслях в момент подписания), после чего подписалась.
— Давай, тебе где?
— Мне там, где "Да".
Я подписал оба экземпляра. Сунул свой в нагрудный карман, туда же вернул и паркер. И ощутил какой-то дискомфорт. Опустил руки под стол и пощупал левой, что там на правой. Оказалось, обручальное кольцо. Но не обычное, а с каким-то камнем.
— А всё-таки, мне решать, с кем тебе спать, а с кем нет. — Заключила момент подписания Сяомин. Та-ак! Давай посмотрим. Ага!
— У тебя такое же? — Перебил я новоиспечённую жену, выставляя напоказ руку с кольцом.
Сяомин замолчала, как будто наткнулась на стену, посмотрела на свою правую руку.
— Не совсем.
— В каком смысле?
— У тебя кольцо с печаткой, у меня просто с бриллиантом.
— Ты разбираешься в камнях?
— Нет. Просто знаю.
— Опять это — просто знаю…
— Так. — Вернулась к своим изысканиям китаянка. — Среди этих, что с тобой, уже, есть одна любовница!.. Запретить! Хм!..
— Что, не получается?
— Нет. Она была первой. Её я отменить не могу. А вот вторую, могу. Но она ещё не любовница. И может не стать ею.
— А ты уверена, что она единственная?
— Разумеется. Вряд ли ты успел оприходовать десяток.
— Ну, не десяток, положим.
— Я удивляюсь, что ты одну-то успел.
— Не торопись делать выводы. — Предостерёг я.
— Хочешь сказать, что она у тебя не одна?
— Я никогда ни с кем не делюсь информацией интимного характера. Дурное воспитание. Не современное, понимаешь ли.
— Ты сколько дней здесь?
— Сегодня третий.
— Ну и не делай из себя Дон Жуана.
— Гут. Не буду.
— Что же с ней сделать?
— Что, будешь запрещать сразу? — Слегка усмехаясь, поинтересовался я.
— Нет. Подумаю. Да, а как это ты умудрился переспать с женщиной?
— Ну, ты даёшь! — Расхохотался я. — А ты сама-то, как думаешь?
— Просто!.. — Девушка замялась. — Я единоличница. Мне очень неприятно, если моего мужчину будут делить другие женщины.
— Ты знаешь, я точно такой же. Но вот беда! Себе-то я не запрещаю иметь много женщин, а вот женщинам иметь много мужчин кроме меня, увы!..
— Вот именно. Мне очень неприятно, что твой нефритовый стерженёк…
— Нефритовый стебель, не оскорбляй.
— Прости. Нефритовый стебель. Будет проникать в чужие нефритовые врата.
— Можно красивее сказать: "дворец радости и жизни".
— Мы с тобой ещё даже не познали друг друга, а уже говорим высоким языком любви моей родины.
— Язык любви твоей родины лично мне не чужд. Он куда лучше западного варианта. Хоть я и не владею им. Так. По мелочам.
— Хорошо. Мы об этом более подробно поговорим сегодня ночью.