— Вау, круто! Да Фредди с Джорджем облысеют от зависти, наконец-то я их переплюнул.
Украинский железнобрюх повернул голову, услышав ставшие привычными шаги полувеликана, он давно жил здесь и терпеливо ждал хозяина. Как всякий нормальный зверь, он прекрасно понимал, что Хагрид просто приставлен к нему, чтобы накормить и убрать в загоне навоз. Сегодня Хагрид принес ему половину коровьей туши, и, смотря, как ест дракон, умиленно бормотал, облокотившись на каменную стенку изгороди:
— Эх, дракончик ты мой ненаглядный, ты кушай-кушай, не обращай внимания на мою болтовню… А всё ж-таки жаль, что ты говорить не умеешь… Я ж тута всех поспрашивал — и никто, слышишь, никтошеньки не знает, кто твой хозяин! А мне ж невтерпеж уже, так хочется поблагодарить твоего чудесного хозяина за твое появление здеся… — тут Хагрид прервался, достал из кармана платок-скатерку и с чувством высморкался. — Ты ж пойми, желтопузик ты мой, с детства о драконах мечтал. Однажды вообще чуть яйцо драконье не выиграл, в Хогсмиде, помнится, в трактире малый один подошел ко мне, да и предложил в картишки перекинуться… и яичко того… на кон поставил. Думаешь, я б отказался? Не-е-ет, нет-нет, не отказался я, сыграл по-честному, но вот странная штука, стал он про Пушка расспрашивать, вызнавать, что да как, да как пройти мимо него… А я и говорю ему, что, мол, незачем проходить-то, убрали Пушка из школы-то. Так он, гад, свернул игру-то, грит, передумал, не хочеца играть… Эх, желтопузик, чуешь, как жаль было уходить ни с чем, яйцо-то у меня почти в руках было… Я ж потом библиотеку усю перерыл, про драконов всё искал, и знаешь что, желтопузик? Яйцо-то норвежского горбатого было, ну хоть плачь, чесс-с-слово… Был бы у меня сейчас Норберт, красивый, ручной, родной… шмыг.
В этом месте Хагрид снова звучно прочистил нос, влюбленно глядя на железнобрюха повлажневшими глазами. А тот, равнодушно слушая чужой голос, вдумчиво вгрызался в коровий бок, отрывая огромные куски свежего мяса и смачно глотая. Он ещё ел, когда говорливый человек наконец-то ушел. Проглотив очередной кусок, железнобрюх замер в неподвижности, приподняв голову и устремив в никуда невидящий взор, и вспоминал теплую мальчишечью руку, гладившую его нос. Рука Хозяина. Пока не ясно, для каких целей он его купил, но хоть пожить дал на свежем воздухе, кормит хорошо, вода есть, пещера даже имеется. Интересно, к какой службе его Хозяин готовит? Или просто откармливает, чтобы мяса побольше было? Додумавшись до этого, дракон нервозно втянул воздух, впитывая в себя ароматы и запахи окружающего мира, вокруг, судя по запахам и шуму ветра в ветвях, был лес. Не взлететь ему здесь, деревья помешают. Хотя... а куда ему бежать? Некуда же, да и незачем вроде, лучше дождаться Хозяина и послужить ему, раз он для чего-то купил дракона…
За многие-многие мили от загона железнобрюха, чуть севернее и ближе к озеру и Хогвартсу, наемная бригада рабочих устанавливала четыре суперпрочные клетки — для трех драконов и одного сфинкса, да-да, ну просто руки опускаются, даже разумного сфинкса эти маги-недотепы предпочитали держать в клетке… А ведь сфинкс, давайте-ка припомним странички одной умной книжки «Мифологический словарь», там ведь как говорится?.. У сфинкса львиное тело и львиные лапы, львиный же хвост, орлиные крылья, женская голова и грудь, ну, насчет груди не знаю, но голова-то, вслушайтесь в это слово — жен-с-ка-я! Другими словами, человеческая, с глазами, носом, ушами и ртом, ещё, возможно, есть волосы, не знаю, вот привезут, посмотрим. И всё-таки если голова человеческая, то с ним что, нельзя договориться? Обязательно сфинкса в клетку пихать, я вас спрашиваю???
Кроме того, возле хижины Хагрида готовили леваду и навес для лошадей, хотя, глядя на их высоту, представлялось, что туда собираются поселить по меньшей мере слонов. В сараюшке позади хагридовой хижины дозревали личинки соплохвостов, которых вывел лесничий для будущих уроков в экспериментальных целях, позже, если опыт удастся, взрослых крабомантикоров возьмут для участия в турнире. Для той же цели дрессировали и парочку молодых акромантулов. В одном из отделов Министерства двое магов спорили до хрипоты, составляя план лабиринта, Джерри Олмос утверждал, что надо сделать его в английском стиле, а Себастиан Дарр противился, предлагая греческий вариант, тот самый, критский, минотаврский… да ещё и гадали, то ли вырастить его, то ли выкопать на манер последнего, в пещерах под землей. В конце концов сошлись на том, чтобы просто вырастить по-английски, но в критском стиле.
Людо Бегмэн срочно учил русалочий язык, ведь вскоре предстояло отправить к подводным жителям делегата-дипломата-посла, заключать договоры с ними и составлять пакт о ненападении, всем же известно, что русалы и тритоны — совершенно дикий народ, могут и сожрать при случае… это вам не безобидные карасики в аквариуме; ну и песню русалочью при случае записать, которую собирались впихнуть в некое подобие музыкальной шкатулки. Кстати, долго придумывали, что преподнести для первого тура, пока кто-то не додумался запереть подсказку в драконье золотое яйцо, которое участники турнира должны будут забрать у драконихи-наседки. Сначала-то хотели, чтобы участники сняли с дракона ленточку, но кое-кто решил, что это слишком банально и почти бессмысленно, а так был оправданный риск — выхватить из-под носа дракона яйцо с русалочьей песенкой-подсказкой. Ну, придумать-то придумали, мечтается быстро, а вот сделать… И понеслись по магмиру к ювелирам да кузнецам заказы-планы, делать золотые яйца, сто вариантов отвергли, пока не остановились на сто первом: трехстворчатое с хрустальной сферой внутри — емкостью для песни. Также учредители турнира ломали головы — а не ввезти ли в страну келпи? К счастью, решили не ввозить. И правильно, между прочим, келпи ещё не хватало для полного комплекта чудовищ. В том же озере устанавливали межконтинентальный портал, совмещенный с таким же порталом в горном озере в Трансильвании, для перемещения дурмстрангского корабля.
И параллельно толпы колдомедиков обследовали старенького директора Дамблдора. Дело в том, что его заместитель Минерва МакГонагалл обнаружила слегка неадекватное поведение Альбуса. Старичок начал заговариваться, ни с того ни с сего вдруг принимался кричать, что вокруг него враги, что его держат в подвале прикованного цепью к батарее. Какие подвалы, какие батареи??? Где и какие батареи в Хогвартсе? Маразм крепчал, короче, стали поговаривать о том, что не пора ли его на пенсию отправить? А что? Заслужил, и давно. Правда, приступ безумия удалось пригасить с помощью зелий и директора более-менее привели в порядок, на всякий случай решили дать ему ещё один год посидеть в директорском кресле, а там видно будет.
Римус Люпин едва вытерпел до конца года и подал в отставку, ну да ученики были немного благодарны ему за то, что он продержался два семестра с недельными перерывами каждый месяц, а точнее, каждое полнолуние. Прошлые-то профессора, Квиррелл да Локонс, только первые семестры и проучили. Дамблдор выдвинул кандидатуру бывшего мракоборца Аластора Грюма, из-за чего директора чуть не упекли в Мунго ещё до утверждения диагноза… Сами посудите, предлагать учительскую должность человеку, который на каждый шорох со спины швыряет Бомбарду и Редукто и только после этого оборачивается назад, чтобы посмотреть — что же там зашуршало. Но Грюм, как ни странно, к службе учителя оказался пригоден, попечители почесали головы, поразмышляли и… утвердили Аластора Грюма на должность преподавателя в Хогвартсе. Правда, пока только на год, так сказать устроили ему испытательный срок, и если он справится и никого не покалечит за этот год, то в дальнейшем может преподавать ещё хоть сто лет.
День рождения Дадли, день рождения Гарри. Август. Министерская сова доставила Гарри очередной список учебников и прочих школьных принадлежностей.