— Кошмар, сладости в поезде, сладости здесь… Нет чтобы нормальную еду продавать! — забухтела Гермиона. Гарри согласно закивал. С дальнего конца узкой и кривоватой улочки вдруг донесся шум. Гарри и Гермиона вытянули шеи — там начал собираться народ, а над их головами на добрых четыре фута возвышалась узнаваемая издалека монументальная фигура Хагрида. Безотчетно подростки подошли поближе, послушать-посмотреть.
— А я и говорю! Крышка бы нам всем, гр-р-робовая… Всех бы они сожрали и костей не оставили, но нас спасли драконы! — душевно пел молодой паренёк, стоя на телеге и размахивая полупустой бутылкой огневиски. — Ка-а-ак налетят, да ка-а-ак начали поливать огнем этих… как их там, Хагрид?
— Соплохвосты… — хмуро буркнул тот. А юноша с пьяной настойчивостью придрался:
— И защ-щем ты их разводил, а, Хагрид? Неужели ты не знал, щто из них во-от такое вырастет.
— Да не хотел я за них браться! Чё ж я, совсем дурак, что ли?! Мантикора-то и сама по себе опасна, а тут еще и смесь её и огнекраба. Но жаба-то сказала — приказ министерства, во как! Мне и пришлось выводить из личинок экс-пери-ментальный образец для будущего турнира.
— Во, слышали?! — назидательно поднял вверх пальчик пьяный паренёк. — Хто-то в министерстве вознамерился погубить славных чемпионов!
— А драконы тут при чем? — нетерпеливо спросил кто-то из толпы.
— А др-р-раконы тут при том! — важно кивнул паренёк. — Вызвали нас на задание — очистить территорию Хогвартса от засилья мутантов. Ну прибыли мы, смотрим, а та-а-ам… какие-то громамонты многоногие скачут. Стр-р-рашные со всех сторон. Уйма щупиков, шипов, жал, присосок… ну ни к какому виду нельзя их отнести, а они ваще на нас напали. Я аж маме «прости-прощай» успел сказать, как налетели они, наши спасители — драконы… Сколько их было, Хагрид?
— Двое, Финниган, двое.
— Разве? А мне показалось — стая…
— Дак они большие, вот и показалось.
— Так драконы-то при чем? Что они сделали?! — снова донесся из толпы тот же нетерпеливый голос.
— Спасли нас драконы, испепелили в пыль этих тварей. Я, кажись, уже говорил про это.
Гарри с Гермионой неслышно отступили подальше и растерянно посмотрели друг на друга.
— Серени и Мария, — прошептал Гарри. — Значит, пока мы на каникулах были, они тут подвиги совершали.
— Да-да… — рассеянно кивнула Гермиона. — Интересно… А кому это в министерстве понадобилось убивать чемпионов?
— Ну почему сразу убивать?.. — виновато возразил Гарри. — Их, наверное, для последнего тура готовили, может собирались в лабиринт запустить.
— Но они же неуязвимые, Гарри! Я их изучала… издалека, конечно же, не вздрагивай. Так вот, из моих наблюдений вышло вот что: они очень сильные, плотоядные, у них прочнейшая броня, отличное зрение, чутье, слух и осязание, кроме того, они слышат ногами и имеют нечто вроде теплового зрения. А самое главное это их интеллект, со временем они стали бы не просто хищниками, а разумными и хладнокровными убийцами. Их мозг постоянно развивался и усовершенствовался, я это заметила, просто наблюдая за ними, и незаметно ото всех ставила им небольшие тесты.
— Ничего себе… — только и смог сказать ошарашенный Гарри, во все глаза глядя на невозможную Гермиону. Девушка польщенно покраснела. Гарри поймал себя на том, что смотрит на её губы, красивые, с мягкими полукружьями на краях. Нет, стоп, Гермиона — друг, вы куда, гормоны? Совсем спятили?..
Заглянули в паб «Три метлы», где Гарри попробовал сливочное пиво, оно ему, кстати, не понравилось, похожее на простую крем-соду, так что, отпив пару глотков, он скривился и отставил кружку от себя. Ещё немного погуляв, четверокурсники вернулись в школу.
Несколько дней спустя, направляясь на очередной урок к Хагриду, Гарри увидел, что тот стоит перед низким верстаком, а на нем — ряд деревянных ящиков. Сердце тревожно екнуло — о нет, неужели ещё какой-нибудь запрещенный вид? — но подойдя и опасливо заглянув туда, Гарри с облегчением перевел дух. В ящиках сидели черные пушистые зверьки со смешными утиными клювами, из-за чего создавалось полное сходство с утконосами. У них были широкие кротовые передние лапы, сильные и короткие задние и куцые хвостики. Их черные глазки лукаво поблескивали, а носики забавно дергались, когда они стали принюхиваться к ребятам. Хагрид добродушно загудел:
— Это нюхлеры. Живут они больше в шахтах. Любят всякие блестящие штуки… Вот, полюбуйтесь!
Панси Паркинсон, умиленная видом зверьков, не устояла перед их очарованием и потянулась к ним, чтобы погладить милашек, но милый пушистый малыш вдруг резво прыгнул к ней и чуть не вцепился в золотые часики на руке девушки. К счастью, Панси успела отдернуть руку. Хагрид широко улыбнулся и продолжил как ни в чем не бывало:
— Сокровища под землей чуют. У нас сегодня будет веселый урок. Видите, вон там вскопано?
Хагрид показал на свежую пустую грядку.
— Тут зарыты золотые монеты. Чей нюхлер найдет больше монет, тот выиграет и получит приз. Снимите с себя украшения, возьмите каждый одного нюхлера и начали.
А вот здесь произошла заминка, на магглорожденных был переизбыток украшений — цепочки, колечки, сережки. И я уж не говорю о пирсинге, который не так-то легко снять. Так что Гарри даже порадовался, что давно снял эту бижутерию. И он беспрепятственно подошел, склонился над ящиками и запустил руку в пушистую гущу, тепленькие и мягонькие нюхлерчики окружили его ладонь, легонько хватали за кисть лапками и лизали её горячими юркими язычками. Один из них уцепился за рукав и почти забрался на руку, его Гарри и выбрал. Подхватив зверька под пузичко и пристроив на сгибе руки, Гарри присоединился к чистокровкам, оставшимся пришлось смотреть на урок издалека, кусать локти и досадовать на пирсинг в пупках, бровях и губах. А урок и правда оказался веселым, спущенные с рук нюхлеры наперегонки неслись к грядке, быстренько роя кротовыми лапками рыхлую почву и вздымая земляные фонтанчики, как в воду ныряли в выкопанную ямку, выскакивали и со всех ног спешили к хозяевам, чтобы отдать найденную монетку и с тем же рвением вернуться обратно к грядке, искать золото дальше. Бедный Рон, его голубые глаза пожелтели от золотой лихорадки, он завистливо сопел и пыхтел и продолжал стоять на месте, пирсинг в бровях и на губе мешал ему включиться в забаву. Драко смотрел-смотрел на его страдания и не выдержал, «утешил»:
— Да не переживай ты так, ласка. Золото лепреконское, через час-два растает.
— Откуда ты знаешь, хорёк? — не остался в долгу Рон.
Драко полюбовался на свои ногти и только после этого важного дела ответил:
— А настоящее золото нюхлер нипочем не отдаст, костьми ляжет, руку отгрызет, но не отдаст. У него на животике кармашек есть, куда он находки собирает, чтобы потом перепрятать где-нибудь в тайничке. Это очень жадный зверь.
Почти то же самое объяснил ученикам и Хагрид, своими словами и в своей манере. А на вопрос Эрни Макмиллана — можно ли купить одного такого и забрать домой? — ответил:
— Твоя мама ему не обрадуется, нюхлеры подрывают строения. Ну, кажется, они всё уже нашли, я сто монет-то всего и зарыл. Так, давайте посчитаем, у кого сколько…
Больше всего монеток добыли нюхлеры Гарри и Ханны Аббот — целых двадцать штучек для каждого. И Хагрид вручил им призы, большие плитки шоколада из «Сладкого королевства». Урок закончился после небольшой лекции о питании нюхлеров, их образе жизни и среде обитания. Но и потом никто не спешил уходить, было просто жалко расставаться с новыми знакомыми, хотелось гладить их шелковистые шкурки, почесывать им нежные горлышки и заглядывать в хитренькие блестящие глазки. Да-а-а… этот урок, вне всякого сомнения, удался Хагриду лучше всех предыдущих. Но хочешь не хочешь, а расстаться пришлось. Посадив любимчиков обратно в ящики и погладив их напоследок, ученики вернулись в замок.