Джед вздрогнул:
— Вы знали Начальный Мир?
— …быть изгнанным после того, как твои внуки и правнуки стали Выжившими.
— Вы жили в Начальном Мире? — снова спросил Джед.
— Их нельзя порицать за то, что они избавились от Другого, который не желал стариться. Что вы говорите? Жил ли я в Начальном Мире? Да, да, я ушел из него через несколько поколений после ухода Света!
— Вы хотите сказать, что жили в то время, когда Свет еще был с человеком?
После долгого молчания, как будто пытаясь отыскать давно забытые воспоминания, Вечный Человек наконец ответил:
— Я — как это мы говорили — видел Свет.
— Вы видели Свет?!
Старик рассмеялся, но его слабый смех вскоре прервался приступом кашля.
— «Видел», — прошептал он, — это прошедшее время глагола «видеть». Видеть, вижу, видел; я вижу, ты видишь, он видит! Они видели. Ты знаешь, в Начальном Мире мы видели!
«Видеть»! Снова такое же темное слово, как и легенды, из которых оно пришло, бросало ему вызов.
— Вы слышали Свет? — спросил Джед, стараясь отчетливо выговаривать каждое слово.
— Я видел Свет! Я помню, как мы играли в прятки. Видел! Как мы смеялись! И эти дети, которые бегали и прыгали, с красными щеками и блестящими глазами, и…
Джед закричал:
— Вы его трогали? Вы его чувствовали? Вы его слышали?!
— Кого?
— Свет!
— Нет. Нет, сын мой. Я его видел! Это же так ясно!
Ясно? Это ясно? Разве он тоже рассматривал Свет, как нечто безличное?
— На что он похож? — взмолился Джед. — Опишите мне его!
Весь дрожа, старик упал на свое ложе.
— Боже мой! Я не знаю, я уже не знаю! Это было так давно, что я даже не могу вспомнить, на что похож Свет.
Джед тронул его за плечо:
— Постарайтесь! Постарайтесь!
— Я не могу, — всхлипнул старик.
— Имел ли он какое-нибудь отношение к глазам?
«Тук-тук-тук»…
Вечный Человек снова начал свой размеренный стук, скрыв горькие воспоминания и навязчивые мысли, уйдя в ставшую привычной умственную отрешенность.
Теперь, естественно, не могло быть и речи о том, чтобы покинуть мир Доброй Выжившей. Теперь, когда старческая память Вечного Человека давала Джеду надежду, что откроются новые пути к Свету и Тьме. К несчастью, невозможно было открыть Делле причину, побудившую его оставаться здесь. Джед просто сказал девушке, что еще недостаточно окреп, чтобы отправляться в путь.
Внешне удовлетворенная таким объяснением, Делла постаралась устроиться поудобнее в ожидании выздоровления Джеда. Ее отношения с Леа быстро улучшались, и это показывало, что первоначальное недоверие Деллы было лишь преходящим настроением. Она сама сказала Джеду, что ее первое впечатление о Лea и Итоне было, конечно, ошибочным. Все оказалось совсем не так, как она предполагала вначале, призналась Делла, и, несмотря на свои недостатки, Итон не был тем смешным увальнем, за которого она его приняла.
Лea тактично воздерживалась от прямого умственного общения с Джедом или Итоном, когда девушка находилась поблизости. Поэтому Делла вскоре забыла, что Лea обладает такой странной способностью.
Леа тоже пришлось сделать определенные усилия, чтобы приспособиться к гостям. Хотя она и относилась к Делле очень гостеприимно, Джед чувствовал некоторое недоверие, вызванное тем, что Леа не могла слышать мысли молодой реактистки.
Он с интересом наблюдал за событиями, ожидая, когда наконец Вечный Человек соблаговолит покинуть свое уединение и снова согласится общаться. О Свет! Сколько же бесценной информации мог бы ему сообщить этот человек, не имеющий возраста!
На пятый период с момента их прихода Делла купалась в реке, а Джед затачивал наконечники своих копий. Вдруг он услышал мысли Леа:
«Прошу тебя, Джед, не ходи к реактистам».
«Вы же знаете, что я принял решение».
«Значит, нужно его изменить. Все проходы полны чудовищ».
«Откуда вы это знаете? Вы мне говорили, что боитесь слушать их мысли».
«Но я слушала мысли жителей обоих Уровней».
«И что же вы услышали?»
«Панику, страх, ужас и еще какие-то очень странные впечатления, которых я не поняла. Чудовища буквально везде. Люди бегут прятаться, потом возвращаются в свои жилища, потом опять покидают их в поисках убежищ!»
«А рядом с нами чудовища есть?»
«Не думаю — во всяком случае, сейчас».
Это усложняло проблему. Без сомнения, больше свой уход оттягивать было невозможно, если по-прежнему пытаться достичь Мира Реактистов!
«Нет, Джед. Не ходи туда. Прошу тебя!»
Он чувствовал, что настойчивость Леа объясняется не только заботой о его благополучии. В основе ее мыслей лежало также безысходное отчаяние, связанное со страхом слышать только свой затерянный мирок, вновь ощутить ужасную изоляцию, которая была уделом ее Мира до прихода Джеда и Деллы.
Но Джед принял решение, и единственное, о чем он сожалел, было то, что он не смог снова поговорить с Вечным Человеком.
Внезапно, в этот самый момент, монотонное постукивание пальцев прекратилось. На этот раз Джед бегом пересек крохотный мирок. Когда он переходил, Делла спросила, куда он идет.
— Выслушать Вечного Человека. А потом мы сразу уйдем!
Сев рядом со старцем, Джед нетерпеливо спросил:
— Теперь мы можем поговорить?
— Уходите, — со стоном выдавил Вечный Человек. — Я не желаю ничего вспоминать.
— Но в конце концов! Я же ищу Свет! И вы можете мне помочь!
Ответом Джеду было только шумное дыхание старика.
— Попробуйте вспомнить, прошу вас. Имеет ли Свет отношение… к глазам?
— Я… я не знаю. Мне кажется, что я помню что-то светлое… я не могу подобрать никакого другого слова.
— Что-то светлое? А что это такое?
— Это как очень громкий звук, как острый вкус или, может быть, как сильный удар.
На лице Вечного Человека Джед услышал неуверенность. Вероятно, старец мог объяснить ему то, что Джед искал. Но он говорил такими же смутными загадками, как и древние легенды.
Джед попробовал успокоиться и начал шагать взад и вперед около этого дрожащего от старости скелета. Может быть, здесь можно найти ответ на вопрос, который так занимал его: как и чем Свет мог помогать человеку, как мог касаться всех вещей сразу и создавать мгновенные и немыслимо точные впечатления? Если бы только старик мог приподнять завесу забвения!
Джед попробовал подойти с другого конца:
— А Тьма? Вы что-нибудь знаете о ней?
Он отчетливо услышал, как старец вздрогнул всем телом.
— Тьма? — повторил Вечный Человек дрожащим от страха голосом. — Я… Господи!
— Что случилось?
Крупная дрожь пробегала по телу старика. Его искаженное страхом лицо застыло наподобие ужасной маски.
Джед никогда в жизни еще не слышал такого страха. Сердце старца билось в два раза чаще и звучало подобно содроганиям раненого субата. Каждый слабый вдох, казалось, был последним. Вечный Человек попытался привстать, но вновь упал на свое ложе и закрыл лицо руками.
— Господи! Тьма! Ужасная Тьма! Вот теперь я вспомнил. Она же окружает нас со всех сторон!
Потрясенный, Джед схватил его за руку и с силой отчаяния потянул к себе. Горестные вопли старца отдавались во всех проходах:
— Вы чувствуете, как она обрушивается на нас? Ужасная, черная, проклятая Тьма! О боже мой, я не хотел вспоминать! Но вы меня заставили!
Джед в страхе прислушался вокруг себя. Вечный Человек воспринимает Тьму сейчас?! Или это всего лишь воспоминание? Нет, ведь он сказал, что она «окружает нас со всех сторон»!
Джед ушел, оставив старца во власти страха. Вечный Человек рыдал и кричал:
— Неужели вы ее не чувствуете? Неужели не видите? Мой Бог, мой Бог, сделайте так, чтобы я вышел отсюда!
Но Джед не чувствовал ничего, кроме свежего и влажного воздуха пещеры. Однако он ощущал, что чего-то боится, как будто поглотил часть странного ужаса Вечного Человека.