― Я не буду извиняться за то, что ты увидела, ― призналась она.
Я охнула.
― Я и не ждала этого, ― вернув самообладание, соврала я.
― Мне нравится Макс, и всегда нравился. Я не говорила тебе этого, потому что вы встречались.
― Однако это не помешало тебе сказать ему, что у меня якобы есть другой парень, ― хмыкнула я.
― Да. Я соврала. Я соврала, потому что не могла смотреть на то, как Макс сохнет по тебе, а ты не обращаешь на это внимание. Тебе ведь все равно! Ты его даже не любишь! Так почему встречаешься с ним?
― Мы больше не встречаемся, ― уклончиво отозвалась я. ― Если бы не ты.
― Если бы не я, ты бы и дальше продолжила пудрить ему мозги.
― Я не пудрила ему мозги. По-моему, как раз вы этим и занимались!
― Ты, ― Марина сделала шаг вперед, и в ее глазах вспыхнула злость. ― Ты никогда не волновалась ни о ком и ни о чем, кроме себя! Всегда только ты! Если бы ты смотрела дальше своего носа, то поняла бы, что мне нравится Макс!
Я чуть не задохнулась от ее неслыханной наглости. То есть, это я во всем виновата? Это я жуткий монстр?
― Как ты можешь утверждать это, если не знаешь меня? ― накинулась я на нее. ― Ты никогда мне не знала, Марина! За столько лет дружбы ты даже не пыталась поинтересоваться, может, у меня что-то не так. Тебя вполне устраивало то, что ты видела. Прости, но, по-моему, из нас ты не смотришь дальше своего носа. Если бы ты сделала это хоть раз, то поняла, что мне осточертело все это! ― в переизбытке эмоций я стала махать руками.
Марина нахмурилась.
― Отдай мне Макса, и покончим с этим.
Прекрасно! Она вообще слушала меня?
Что и следовало доказать. Ее волнует только она сама и то, что ее интересует.
― Валяй! Забирай его себе! Он мне не нужен! Он такой же поверхностный, как ты! ― крикнула я.
Марина ядовито рассмеялась.
― Тебе ли осуждать его за неискренность, а, подруга?
― Я тебе больше не подруга.
― Плевать, ― фыркнула она. ― Я даже рада, что мы теперь не друзья. Знаешь, каково быть чьей-то тенью?
― Никто не мешал перестать быть ею, ― сказала я.
― Нет! Мешала! Ты! Всегда! ― теперь кричала Марина. ― Алина здесь, Алина там… Алина такая хорошая, Алина такая умная, Алина такая красивая! Надоело слушать только о тебе! Ты ― не центр вселенной. Есть еще люди кроме тебя! ― красивое лицо моей бывшей подруги исказилось от раздражения и стало приобретать багровый оттенок злости. ― Знаешь, мы стали общаться с Максом летом, даже когда он был во Франции. Я писала ему. Я звонила ему. Я не спала ночами, думая, как сказать ему о своих чувствах! Я наконец-то решилась рассказать ему обо всем первого сентября. Я все придумала, ― Марина злобно сверкнула глазами. ― Но появилась ты. Как гром среди ясного неба. И все пропало. Увидев тебя, Макс забыл обо мне, и я снова осталась ни с чем. Когда я с тобой, то меня никто не замечает.
― Это не так, Марина. Ты сама делала себя тенью, не я.
― Знаешь, как я ненавижу тебя за Макса? ― воскликнула она, схватившись за голову. ― Ты не представляешь, как я хочу, чтобы ты исчезла, ушла, испарилась… Я хочу, чтобы ты никогда не попадалась ему на глаза! Я хочу, чтобы он был со мной! Только со мной!
Я поняла одну вещь. Мне было жаль Марину. Она потеряла голову от влюбленности. Это чувство, все-таки, ужасно.
― Все, что тебе нужно было сделать, это сказать мне о своих чувствах к Максу, ― спокойно произнесла я. ― Я бы все поняла, Марина. Я бы не стала отнимать его у тебя. Он мне нравится. Да, я не отрицаю этого. Но он мне не нужен, ― ладно, возможно, в свое время я тоже накрутила себя, считая, что у нас с ним может что-то получится. Но я ошибалась. Теперь я понимаю это.
― Тогда почему стала встречаться? ― спросила она, опустив голову.
― Я не знаю, ― и это было правдой. ― Я думала, что могу влюбиться в него. По крайней мере, я чувствовала себя рядом с ним так, словно уже была влюблена. Может быть, я внушала это себе… не знаю.
Марина неуверенно подняла голову и посмотрела на меня.
― Я люблю его, Алина, ― сказала она.
Я кивнула.
― Ты должна сказать ему о том, что чувствуешь к нему, ― ответила я.
― Уже, ― она негромко всхлипнула, и в эту секунду Марина показалась мне слабой и нуждающейся в поддержке. Но я не могла переступить через свою гордость, подойти к ней и сказать, что все обиды в прошлом. Слишком много произошло, слишком много сказано. За один день ей удалось сломать меня, и я никогда не смогу простить ей этого.
― И что он сказал? ― спросила я.
― Ничего, ― Марина размазала тушь под глазами. ― Макс растерялся, ― она горько усмехнулась, ― как будто не догадывался, что нравится мне. Он всем нравится, и в него легко влюбиться, ― она осторожно посмотрела на меня, и в ее глазах я больше не видела злости и ненависти, только грусть. ― Он сказал, что ему нравишься ты, и я ляпнула от обиды, что у тебя есть другой.