Дверь открыла заспанная служанка. Регарди попросил ее не докладывать о своем приходе, объяснив, что хочет устроить невесте сюрприз. Его пустили без лишних вопросов. Скоро все случится. Ему нужно было просто хорошо сыграть роль, а потом навсегда стереть Терезу из своей жизни. Притворство и ложь были его стихией.
Сестру Даррена он застал в библиотеке, но в окружении отнюдь не книг. Девушка сидела за широким столом, и ее едва было видно из‑за громоздких коробок с песком и длинных поддонов, заполненных самыми разными насекомыми ‑ жуками, бабочками, пчелами, уховертками, жужелицами и даже клопами с тараканами. Часть стола, а также придвинутые кресла и стулья были заняты разбросанными пинцетами, шприцами, ножницами, шкатулками с иглами, булавками и другими инструментами, от одного вида которых Арлингу стало не по себе. В комнате пахло спиртом, сахаром и лекарствами. Общая смесь запахов вызывала стойкое чувство тошноты и брезгливости. Сама Тереза составляла отличную пару своей коллекции смерти. Шелковая туника в красных бабочках и большая искусственная роза в волосах делали ее похожей на фею насекомых, спустившуюся с небес наказать виновных. Разглядев, чем занималась Тереза, Арлинг с трудом удержался, чтобы не скривить губы от охватившего его чувства брезгливости.
‑ Что ты делаешь? ‑ изумленно спросил он, забыв поздороваться. И хотя Регарди тут же обругал себя, сказанного было не вернуть.
Девушка подняла голову, уставившись на него из‑под огромных очков с толстыми стеклами. Кажется, она совсем не удивилась его приходу. Улыбнувшись, Тереза широко махнула рукой в сторону заваленного кресла, приглашая его найти место и сесть.
‑ Привезли красного бражника из Южной Родии, ‑ охотно сообщила она, показывая лежащую на ладони бабочку. ‑ Теперь этому красавцу нужно подрезать грудные мышцы.
‑ Зачем? ‑ не понял Арлинг.
‑ В разрез добавляется немного клея, чтобы крылья не опускались, ‑ пояснила Тереза, орудуя тонким скальпелем. ‑ Получится, будто он живой. Помещу его на тюльпан и подарю подруге, я ей давно обещала. Да ты садись, что застыл на пороге?
Регарди отодвинул в сторону коробку с булавками и опустился в кресло. Тереза вела себя, как ни в чем не бывало. Словно последних месяцев никогда не было в их жизни. Глядя на нее, Арлинг постарался расслабиться и вернуться к прежнему состоянию духа ‑ спокойному и решительному. Чего же он медлил? Изобразить радушие, притворится, что рад ее видеть, подсунуть подарок, а потом дождаться смерти ‑ и начало мести будет положено. Но Тереза его опередила.
‑ Как я рада, что ты вернулся, ‑ воскликнула она, откладывая скальпель и снимая очки. Цепкие серые глаза внимательно оглядели его с головы до ног. Ему показалось, что она смотрела на него с тем же выражением, с каким минуту назад разглядывала бражника.
Подавив стойкое желание заколоть ее кинжалом на месте, Арлинг заставил себя улыбнуться.
‑ Мне столько нужно рассказать тебе, Тери, что даже не знаю, с чего начать. Я виноват перед тобой. Как ты?
Футляр жег пальцы, но ему пришлось вынуть руку из кармана, чтобы обнять бросившуюся на шею Терезу. Приятная неожиданность ‑ значит, подарок не придется вручать насильно.
‑ Я так скучала, милый! Твоя сучка из деревни едва все не испортила.
Минутное чувство победы и равновесия испарилось, словно комок снега на раскаленной печи. Зря Тереза это сказала. На миг ему показалось, что выбранная для нее смерть будет слишком милосердной.
‑ Я привез тебе подарок, ‑ слова вырвались сами по себе, словно обретя самостоятельную жизнь. Рано, слишком рано... Она могла заподозрить.
‑ Как чудно, ‑ воскликнула Тереза, ласково гладя его по голове. ‑ Надеюсь, это не отравленные ягоды с дикого севера. Представляю, как ты должен на меня злиться. Наверное, тебя отец заставил прийти? А мне ведь, знаешь, все равно. Я так ждала тебя, что до сих пор с трудом верю, что ты стоишь и разговариваешь со мной, не думая о своей Магде. Или все‑таки думаешь? Забудь, она мертва, и я больше никогда не позволю, чтобы кто‑то становился между нами.
"Она просто глупая, напыщенная согдианская пустышка", ‑ подумал Арлинг, чувствуя, как белеют от злости щеки.
‑ Отец не присылал меня, ‑ медленно произнес он, заставив себя не убирать ее рук со своих плеч. ‑ Я хотел тебя видеть, вот и пришел. Там, в монастыре, я о многом думал. О своей семьей, о нас с тобой... И о своих ошибках тоже. Я не заслужил прощения, но хотел преподнести этот скромный дар в знак раскаяния.
‑ Мне не нужны подарки, дурачок! ‑ рассмеялась Тереза. ‑ Ты сам лучший подарок для меня. Отсидка у делавитов пошла тебе на пользу. Нет той ужасной худобы, когда ты бегал за ведьмой. И глаза горят. Это хорошо. Мы с Дарреном думали, что ты никогда не очнешься. Знаешь, как мне было страшно? Я, конечно, не верю в деревенскую магию и прочую ерунду Понтуса, но какими‑то травами тебя все‑таки опоили. Ты попал в руки очень умелой аферистки, мой милый Регарди. Ведь она провела тебя везде. Ее больная голова, которая, наверное, добавляла шарма и вызывала жалость, на поверку оказалась лишь умелым притворством. Староста рассказал на допросе, что этот план они всей деревней придумали. Опоить тебя травами, женить на девчонке и использовать в своих целях. Надо было весь Мастаршильд спалить ‑ гнилой народец. Почему ты так на меня смотришь? Арлинг, прекрати, что ты делаешь?!
Регарди резко убрал руки с ее шеи, не помня, когда начал ее душить. Сообразив, что план с отравлением уже провалился, он громко выругался и, схватив ближайший поддон со стола, с размаху грохнул его об пол. Мертвые бабочки беспомощно взвились в воздух, подняв с собой клубы пыльцы и пыли. "Наверное, сейчас сюда сбежится весь дом", ‑ подумал он, наблюдая как на пол, мебель и застывшую Терезу оседают разноцветные крылья, усики и высохшие тела насекомых. Но прошла секунда, потом несколько минут и ничего не случилось. Никто не вламывался в кабинет, не задавал глупых вопросов и не устраивал истерик. Тереза смотрела на него, почти не мигая, плотно сжав губы и став похожей на оторванную голову бабочки. Может, ему стоило задушить ее, не опасаясь судебного возмездия? В этом доме и так все были похожи на мертвых.
‑ Значит, вот зачем ты пришел, ‑ протянула Тереза, медленно приближаясь к нему. ‑ Смерти моей захотел? Начнешь с меня, закончишь отцом? Будешь жить ради мести, а потом повесишься? Очнись, идиот, все это в прошлом. Тебе, конечно, себя жаль. Бедный, несчастный Арлинг! Его все предали, обманули, бросили. Забрали любимую игрушку и спалили ее на костре! Да вот только тебя использовали, а ты слишком упрям, чтобы признать свое поражение. Понятное дело, кто любит проигрывать? Взгляни на себя со стороны. Почти наследник престола вдруг начинает ухаживать за какой‑то деревенской дурой! Да кто поверит в твою любовь?! Ладно, если бы ты просто спал с ней, никто бы и слова ни сказал, но ты...
‑ Хватит! Замолчи!
Но Тереза молчать не собиралась. Хрипло рассмеявшись, она взяла скальпель со стола и протянула его Арлингу.
‑ Возьми. Ты же хочешь меня убить? Или боишься папочки? Ничего, он все равно тебя выручит. С моим отцом как‑нибудь договорится, для города приготовит очередную байку о сумасшедшей служанке и происках принца Дваро, а для тебя ‑ пару месяцев монастыря. Он слишком любит тебя, чтобы рискнуть потерять единственного сына в тюрьме или в армии.
Как же заманчиво блестело лезвие! Арлинг медленно сглотнул и отвел взгляд в сторону. "Ничего, я вернусь в следующий раз, ‑ подумал он, ‑ и тогда ты не заметишь, как умрешь".
‑ Мне не нужна твоя любовь, милый, ‑ прошептала Тереза. ‑ Просто будь рядом. Нам хватит моей любви. Мужчина и женщина ‑ это два разных мира. Мы поженимся, но я никогда не стану мешать твоим делам, а ты не будешь лезть в мои. Нас с тобой ждет целая жизнь вместе.
‑ Ну, знаешь! ‑ вскипел Арлинг, нависая над ней, словно грозовая туча над полем с бабочками. ‑ Клянусь Амироном, в моей жизни никогда не будет такой женщины, как ты, Тереза!
‑ А дни в монастыре прошли не зря. Решил бога вспомнить? Почему же ты не думал о нем раньше, когда с еретичкой встречался? Хочешь правды? Да я была в ужасе, когда Даррен притащил эту девицу в дом, заявив, что вынужден рассказать мне о заговоре, который должен был стать для меня приятным сюрпризом. Ты бессовестно обманул его! Он был так уверен, что спасает меня от несчастного брака. А я была слишком шокирована, чтобы рассказать ему правду, и позволила уехать спасать тебя. Только потом я поняла, что у меня в доме ‑ любовница будущего мужа! Мне хотелось убить ее, растерзать, задушить! Но хуже всего ты поступил с Дарреном. Мой бедный брат пытался спасти нас, не понимая, что спасать надо его. Кстати, ты мне обязан жизнью. Это я написала Канцлеру, что ты похищен, а корабль идет на Ерифрею. Заодно придумала сказку про любовницу Дваро, и хотя позже мне пришлось рассказать правду, Канцлер оценил мою подсказку, ведь она помогла спасти честь рода. Он согласился не трогать брата, но наш отец, увы, оказался не столь милосердным. Даррена сослали в военные лагеря Грандопакса младшим офицером. Это так унизительно! Брат сначала был страшно зол на меня, но потом простил. А тебя он теперь ненавидит!