Я не отчаивалась, хотя чувствовала сердцем, что что-то случилось. Влад всегда заранее предупреждал меня, если его дела совпадали с нашими прогулками. Но в этот раз все иначе.
***
Когда я вернулась домой, огорченная и грустная, меня ждал папа. И он был не один. Я сразу вспомнила ту женщину, которая украла его сердце. Юлия. Рыжеволосая, высокая, стройная и такая же смущенная, как и в прошлую и единственную нашу встречу.
Вот это сюрприз.
― Привет, Алина, ― папа встретил меня с широкой улыбкой.
Он подошел ко мне и поцеловал в щеку, чем удивил еще сильнее.
― Будь хорошей девочкой, ― шепнул он мне на ухо, обнимая. ― Я в тебя верю! ― и, отстранившись, подмигнул.
― Конечно, ― полностью обескураженная происходящим, пробормотала я.
Папа положил одну руку мне на спину и немного подтолкнул вперед. Я почувствовала отголосок боли, которую в свое время эта женщина неосознанно причинила мне, но постаралась тут же выкинуть все плохие мысли из головы.
― Пора бы официально представить моих девочек друг другу, ― весело сказал папа, подведя меня к рыжеволосой женщине. Он сделал шаг в сторону, и его рука соскользнула с моей спины. Тогда-то я и почувствовала себя необычайно одинокой. ― Юля, прошу, познакомься, это моя любимая и неповторимая дочь, Алина.
Я с трудом сохранила спокойное выражение лица.
Юля неуверенно улыбнулась мне и протянула руку.
― Привет, Алина. Мне очень приятно познакомиться с тобой, ― сказала она.
Взрослые ждали, когда я, наконец, вынырну из омута раздумий и что-нибудь отвечу или сделаю в ответ. Папа смотрел на меня с бескрайней надеждой в глазах. Он рассчитывал на меня, а я не могла подвести его.
― Здравствуйте, Юля, ― произнесла я, пожав ее руку. ― Мне тоже приятно с вами познакомиться, ― и я натянула на лицо одну из своих самых очаровательных улыбок.
Я услышала, как папа вздохнул с облегчением.
Я много раз представляла себе наше знакомство с невестой папы. Я представляла столько разных вариантов, как поприветствовать ее, и о чем говорить с ней. Но все мгновенно вылетело из головы, когда настал момент. Так ведь всегда бывает.
Наше знакомство прошло… неплохо, в целом. Мы посидели за столом. Поначалу ни я, ни Юля не знали, как вести себя друг с другом, и если бы не папа, то, возможно, мы бы так и не заговорили. Она оказалась хорошей женщиной, такой, какой ее мне описывал папа. У нее добрые глаза, красивая улыбка, мягкий голос. Я внимательно наблюдала, как она смотрела на папу, и как он смотрел на нее. Одновременно я испытывала радость за него и огорчение оттого, что моя мечта по воссоединению родителей так и не осуществится. Но папа был счастлив с Юлей. Теперь я видела это и не собиралась препятствовать их свадьбе, которая была назначена на июль следующего года.
Перед тем, как проводить свою избранницу, папа сказал мне:
― Ты была умницей!
А затем он подвез ее до дома, но вернулся поздно ночью, или даже утром. В общем, я уже спала.
***
На следующий день Влад появился в школе. Когда я увидела его, стоящего у окна на первом этаже, то бросилась к нему со всех ног.
― Привет, ― пролепетала я, пыхтя.
Влад резко дернул головой в мою сторону.
― Алина? ― хрипло и удивленно произнес он.
― Да. Это я, ― я улыбнулась, но улыбка почти сразу померкла. Влад выглядел растерянным и печальным. Мое сердце, предчувствуя нехорошее, забилось быстрее. ― Что с тобой? Почему ты такой…
Я не успела договорить, как Влад сказал:
― Эйнштейн вчера умер.
Я открыла рот в немом изумлении. Моя душа рухнула вниз.
― О боже, ― прошептала я в ужасе.
Слезы моментально наполнили глаза, и я заплакала. Эйнштейн ― это самый добрый и верный пес. Он любил Влада, и Влад любил его. Между ними была особая, никому не понятная связь, которая делала их незаменимыми друг для друга. И я просто не представляла, что сейчас испытывал Влад.
Поэтому он вчера не пришел в школу. Из-за Эйнштейна.
― Мне так жаль, ― всхлипнула я.
Влад сжал губы и кивнул.
Я не могла подобрать слов, поэтому просто сделала шаг вперед и обняла его. Крепко. Так я хотела показать ему, что он может рассчитывать на мою поддержку. Влад не ожидал подобного жеста с моей стороны, но неторопливо обнял меня в ответ.
Мы простояли, обнимаясь, несколько минут. Все, кто проходил мимо, бросали на нас любопытные взгляды. И сейчас я позавидовала Владу, потому что он не мог видеть их. Школа ― не место, где мы могли поговорить об этом, и я с нетерпением ждала вечера, чтобы встретиться с Владом и поговорить о случившемся. Все это время он поддерживал меня, теперь настал мой черед быть опорой для него в трудную минуту. Ведь так поступают настоящие друзья, верно?
На третьем уроке у меня возникло сильное желание сорваться с места и убежать. Я знала, что Влад чувствовал то же самое. Клянусь здоровьем своих родителей, я старалась не плакать, но слезы сами катились ручьями по щекам.
И когда мы пошли на обед, я не выдержала.
У столовой я дождалась Влада и сказала Виолетте, чтобы она шла без меня.
Мне было больно смотреть на своего друга. Он напоминал живого мертвеца, как бы ужасно это ни звучало.
Полная решимости, я пошла ему навстречу.
― Давай уйдем, ― остановившись в полушаге, тихо сказала я ему.
Влад вздрогнул от неожиданности.
― Что? ― хрипло спросил он.
― Давай уйдем с уроков, ― повторила я громче.
Его брови сошлись вместе.
― Зачем?
― Я не могу здесь находиться, ― честно ответила я. ― А ты?
Влад опустил голову и тяжело вздохнул.
― И я.
― Тогда сбежим.
Никогда бы не подумала, что способна прогулять уроки.
― А что скажем учителям?
― Ничего, ― я махнула рукой. ― Просто уйдем. Плевать, что будут говорить. Мне нужен свежий воздух, иначе голова взорвется от переизбытка мыслей.
― И у меня, ― кратко отозвался Влад.
― Уходим?
― Уходим.
Я схватила его за руку и повела к раздевалке. Когда мы оказались на улице, мне стало лучше. Лицо обдувал холодный ноябрьский ветер. Я посильнее укуталась в куртку и посмотрела на Влада. Ему, казалось, вообще было все равно на холод.
― Нужно уйти, пока нас не заметили, ― сказала я ему.
Влад лишь кивнул, покрепче сжал в руке трость и направился вперед.
― Я действительно это делаю, ― пробормотала я себе под нос и последовала за ним.
Влад старался идти быстро, но ему было сложно делать это без Эйнштейна. Плюс к этому было скользко. Поэтому на помощь пришла я. Я поддерживала его за локоть, предупреждала, когда на его пути были препятствия.
― А мы с тобой неплохая команда, ― сказала я, желая хоть как-то поднять настроение Владу.
Он улыбнулся, но только из вежливости. Его душа болела и скорбела по Эйнштейну, и я прекрасно это понимала.
Мы просто гуляли. Я старалась не думать о том, если папа узнает о моем сегодняшнем побеге из школы. Сейчас важно было поддержать Влада.
― Куда хочешь идти? ― поинтересовалась я.
Он пожал плечами, выражая свое безразличие.
― Не боишься, что я куда-нибудь тебя заведу? ― пошутила я, и мой голос дрожал, то ли от холода, то ли от волнения.
― Не боюсь. Я тебе верю.
Нам нужно было тихое место, где мы могли бы спокойно обо всем поговорить. Когда мы проходили мимо детской площадки, я предложила остановиться. Я помогла дойти Владу до лавочки.
― Я чувствую себя таким беспомощным без Эйнштейна, ― сказал он, и я села рядом с ним.
Я достала одну руку из кармана и накрыла ею руку Влада. Тогда он повернул ее ладонью вверх, и наши пальцы сплелись. Я понимала, что не должна сейчас сидеть и улыбаться, но я чувствовала счастье оттого, что сжимала его руку. Я чувствовала счастье оттого, что была его другом.
― Его отравили, ― процедил Влад сквозь плотно стиснутые зубы.
― Отравили? ― я не поверила своим ушам. ― Но кто? У кого хватит ума… убить твою собаку?!