В груди нарастает ужас. Ищу, не в состоянии осознать, зову снова и снова. Всё не может закончиться вот так!
«ЛИ!»
Из бездонной раны внутри вырывается хриплый, пропитанный тьмой крик, выжигающая тоска, иссушающий огонь горького поражения.
Я её не уберёг. Я всё сделал не так.
Не знаю, в какой момент перестаю контролировать Тень, в какой момент омаа сопровождающих настигает меня, накрывая сетью, когда бурваль прекращает слушаться, переключаясь на привычного хозяина.
Лексий не успел. Ноэлии больше нет. Их обоих нет.
По-моему, снова кричу.
Смутно, словно издалека или сквозь пелену ощущаю, как меня сдёргивает с бурваля. Лечу на землю, подняв облако пыли. Сверху ложатся слои чужих омаа.
– Хорошая попытка, Дарсаль, – с неожиданным уважением произносит Сайер.
– Её больше нет! – дёргаюсь вопреки всем правилам защиты и нападения.
– Что это было, Дарсаль? - присаживается надо мной, глаза в глаза, омаа в омаа.
О чём он? Не могу понять, вообще не соображу, что я здесь делаю. Как могу жить, допустив такое. Для чего бесов Раум сотворил это с нами. От души поиздеваться?
– Что это было? – переспрашивает настойчиво.
Он о Тени? Усмехаюсь мрачно. Слишком поздно её использовал. Надо было рискнуть сразу, ещё в Хадраме. Не полагаться на Лексия.
– Дарсаль!
– Убей меня, – хриплю.
Долгий миг пронзительной тишины.
– Прости. Не могу, - отвечает.
Оборачивается к своим:
– Скачем без остановок. Меняем бурвалей. Постоянный контроль силы.
Сверху опускается блокировка эра Рамара, изрядно ослабевшая, но всё равно отгораживающая меня от окружающего. Бросающая в мир полной, бесконечно синей пустоты. Абсолютной тишины. Уже навсегда.
По-моему, ощущаю прикосновение и самого верховного, но уже не уверен в этом.
«Твоя Тень слишком сложна, Дарсаль, – вспоминаются слова старого наставника, произнесённые тогда, больше десяти лет назад, в Астаре. – Я редко сталкивался с техникой такого уровня. Запомни, два меча омаа – очень много даже для самого сильного из нас. Если противников три и больше, не разделяй Тень. Истратишь все силы и выгоришь. Щит из Тени – тоже сильное оружие, когда противников много, и оно может сослужить службу. Расщепление Тени опустошит твои силы».
Вы ошиблись, эр наставник. Вовсе не Тень опустошила меня.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Ноэлия
Изматывающий сон, больше похожий на кошмар, жажда проснуться в любимых объятиях, целая ночь побегов и разочарований... Не уверена, что выспалась, но тело хоть немного отдохнуло.
Выбираюсь из фертона в морозную утреннюю рань, Лексий с Пени уже на ногах – первый запрягает бурмулов, вторая сидит на поваленном дереве, почёсывает Пусю, рассказывая ей, какая она замечательная кошечка. Кошечка мурчит, всем своим видом выражая полное согласие.
Кажется, я промёрзла насквозь, сейчас бы выпить чего-нибудь горячего. Закусываю губу, чтобы не всхлипнуть, оплакивая собственную жизнь. Я выберусь, и я – императрица, невзирая на тот фарс, что устроил мой муж! Слава Рауму, уже бывший.
– Надо заехать в Обольс, – произносит вдруг Пени, как-то будто даже подобравшись, настроившись отражать наши возражения.
– Зачем? - Лексий смотрит пристально, пока я приближаюсь, чтобы тоже приобщиться к мятью кошачьих ушей.
– Я предполагала, что мы поедем в Йован, и этот город как раз на пути... в общем, если эр Марс ответит, то в Обольс.
– А если приведёт туда кого-то? Не доверяю я имперским прихвостням, – Лексий непреклонен.
– Он не прихвостень! – возмущается Пени и тут я, пожалуй, с ней соглашусь.
– Но и подставляться ради опальной императрицы ему нет смысла, – вступаю.
– Пойду сама. Нам нужны продукты, как минимум. И Пусе по пути вряд ли что найдём. Разве только бурмулы пощиплют траву, да мы не бурмулы.
Смотрю на Пусю, уже не уверена, что именно она должна предпочитать из еды, но не держать же впроголодь.
– Тебя могут выследить, – хмуро отзывается Лексий.
– Буду осторожна. В лицо нас никто не видел – хоть какая-то польза от отсутствия экранов.
– Его отец был Стражем Ливии. Может ли он что-то знать? - спрашиваю. - Он ведь всё это время жил в загородном. Но захочет ли делиться? И, самое главное, не выследят ли его Слепые?
– Я-то защиту сделаю, – ворчит Лексий. - Столько незапланированной работы, вот дружок удружил, - хмыкает. Хочу улыбнуться в ответ, но сердце сжимается воспоминаниями прошедшей ночи.