Нет, он так не думает. Глубоко в душе он верит что он под некой защитой. Не бога (он вообще вряд ли верит в бога, во всяком случае не в того о котором вещают в той церкви у которой он проводит так много времени), а, может быть, разумной силы, которая всегда видит его как Слепого Вилли. Вы можете называть это судьбой, или высшей силой — Божественной Силы — как многие алкаши это называют. Или это просто слепая фортуна уравновешивает свои весы. По большому счету это без разницы. Все что он знает наверняка — это то что его никогда не грабили и никогда не забирали куда бы то ни было. Хотя до этого он никогда не встречал таких как Джаспер Вилок.
«Может мне следует последить за тобой как‑нибудь вечерком…», Вилли слышит шепот офицера Вилока в своей голове, в момент когда перекладывает внезапно потяжелевший чемодан из одной руки в другую. Теперь болят обе руки, и он с нетерпением ждет когда доберется до своего офиса. «Посмотреть куда ты ходишь. Увидеть в кого ты превращаешься…»
И что же ему делать с офицером Вилоком? А что он может? Он не знает.
5:15 дня
Юный попрошайка в грязной красной пайте уже давно ушел. Его место занял уличный Санта. Для Вилли не составляет труда узнать молодого толстяка, бросающего в горшок Санты доллар.
«Привет, Ральфи!», громко приветствует он.
Ральф Вильямсон оборачивается, и увидев Вилли, лицо его озаряет улыбка. Он поднимает руку в перчатке для рукопожатия. Сейчас снег усилился и на фоне ярких огней и рядом с Сантой, Ральф похож на фигурку с рождественской открытки. Или просто на современного Боба Кретчита (персонаж диснеевского фильма «Рождественской истории» — прим. перев.) «Привет, Вилли! Как делишки?»
«Как при пожаре», усмехаясь отвечает он, подходя к нему. Кряхтя, ставит свой чемодан на землю и сунув руку в карман находит бакс для Санты. Наверняка еще один обманщик, и выглядит этот Санта дерьмово, да какое к черту ему до них дело?
«А что там у тебя?», спрашивает Ральф, поправляя шарф и глядя на чемодан Вилли, «Звон такой словно ты обчистил детскую копилку.»
«Да нет, всего лишь нагревательные спирали. Тысячи, черт возьми!»
«Работаешь до самого Рождества?»
«Ага», отвечает он и тут же мысль как разобраться с Вилоком приходит ему в голову. Как он это сделает он еще не знает, но это нормально, ведь это просто вопрос техники. А вот где он это сделает — это уже творческая работа. И не было никакой вспышки озарения, никакого восторга от открытия, словно это решение было частью его самого уже давно. Он надеялся что так и есть. «Ага, до самого рождественского ужина! Ты же знаешь что черт всегда находит занятие для лентяев.» Широкое и приятное лицо Ральфа расплылось в улыбке, «Сомневаюсь что ты лентяй.» Вилли улыбнулся в ответ, «Ты понятия не имеешь какие бесы живут в душе у меня. Наверное возьму‑ка после Рождества я пару деньков отпуска. Думаю мне это на пользу.»
«Поедешь на юг?»
«На юг?», переспросил Вилли и рассмеялся, «О, нет! Это не для меня. Дома есть чем заняться. Свой дом надо держать в порядке, Ральфи. Если за ним не следить он однажды просто развалится.»
«Наверное», отвечает Ральф и натягивает шарф на уши, «Увидимся завтра?»
«Обязательно», говорит Вилли и протягивает руку, «Дай пять!»
Ральфи быстро протягивает руку, и стеснительно улыбаясь, поворачивает ладонью вверх, «Дай десять, Вилли!»
Вилли в ответ хлопает его по руке, «Ну как тебе, Ральфи — малыш?»
Стеснительная улыбка парня превращается в ухмылку довольного подростка, «Так классно что хочется еще!», восклицает он и хлопает по руке Вилли уже более уверенно. Вилли смеется, «А ты мужик, Ральф!»
«И ты настоящий мужик, Вилли!», отвечает Ральф с чопорной серьезностью, что на самом деле выглядит смешно, «С Рождеством!»
«И тебе того же, парень!»
Он стоит какое‑то время наблюдая как Ральф пробирается сквозь снежную пелену. У него за спиной уличный Санта монотонно бренчит своим колокольчиком. Вилли поднимает свой чемодан и идет к двери своего здания. Когда угловым зрением он замечает какую‑то деталь, останавливается. «Твоя борода отклеилась. Если хочешь чтобы в тебя верили — поправь свою чертову бороду!», говорит он Санте и входит внутрь.