* И Араб и Торговец - реальные персонажи, называть которых не буду. Кто в теме - тот сам догадается кто это
** ABSCAM - специальная операция, проводившаяся ФБР в конце семидесятых - начале восьмидесятых, связанная с коррупцией. Подставной шейх Абдул раздавал взятки американским сенаторам и конгрессменам пронумерованными купюрами, а все это ФБР снимало на видеокамеру. Кстати, по мнению автора ФБР - наиболее действенная и менее всего разложившая спецслужба в США
*** Фатиха - первая сура в Коране, читается на похоронах .
- Можете снять, мистер Рамайн...
Я снял придурочный колпак, который так некстати навевал мысли о смертной казни. В Великобритании прежних времен смертный приговор полагалось выслушивать с таким вот колпаком на голове. Вы будете повешены за шею и провисите на виселице, пока не наступит смерть...
- Смерть - это не самое худшее, мистер Рамайн
Только чудовищным усилием воли я удержал себя от того, чтобы вздрогнуть
- Что, простите?
- Вы думали о смерти, я угадал...
- Угадали... не стал я врать - как вам это удалось, эфенди?
- Что именно?
- Понять, о чем я думаю.
- Вы, американцы, много не знаете о Востоке, мистер Рамайн, и не мешало бы вам узнать, прежде чем лезть сюда...
- Спасибо, учту ... - пробурчал я - где мы?
Он что мысли читает? А если так - он меня получается, уже расколол? Где Седой?
- В Пакистане, мистер Рамайн. Там, где нас не найдут... Вы, кстати здесь уже были...
Это был тот самый дом в том же самом кишлаке, в который меня привозили. Воистину, все возвращается на круги своя...
Колонна тормознула у первых дувалов, водитель головной машины начал исполнять сложное соло фарами головного света. Едва заметные из-за приборов светомаскировки вспышки рассвечивали тьму. Код опознания...
Интересно, поймали ли они сигнал? Если поймали, то как далеко они находятся от этого места? По идее - довольно близко, Лоралай - это недалеко от границы. Сколько времени у них займет путь. День? Два?
Колонна двинулась вперед, втягиваясь в кишлак...
- Мечеть? - недоуменно произнес я, когда мы остановились.
- Любой правоверный путник, если он устал и ему негде ночевать имеет право переночевать в мечети, господин Рамайн. Такова традиция...
Ага, а еще мечети входят в список запрещенных целей для бомбардировщиков Коалиционных сил. Мечети бомбить запрещено, чтобы не усугублять и так накаленную до предела обстановку. Если же кто вздумает разбомбить мечеть в Пакистане - социальный взрыв неминуем. Умно придумано, умно. И когда же мы перестанем боксировать одной рукой...
- Я не правоверный
- Думаю, Аллах не покарает нас за это, тем более что вам и в самом деле негде ночевать. К тому же - вы помогаете правоверным и Аллах не оставить вас своей милостью...
Отвечать на это было нечего, поэтому я промолчал. Охрана высыпалась из внедорожников, чтобы обезопасить периметр, кто-то открыл двери. Стараясь не делать резких движений, я вышел...
- Туда, мистер Рамайн...
Обычно, западные люди привыкают к определенному убранству дома Божьего. Скамейки, крест, запах расплавленного воска от сотен горящих свечей. Здесь же, в слишком большой для такого маленького кишлака мечети ничего не было этого - только слабый, едва различимый запах старья, какой бывает в старых домах - и больше ничего. Здесь не было скамеек для прихожан - только ковры. Здесь не было освещения - помещение освещалось примитивными керосиновыми лампами. Ковры и стены. И все...
Перед входом по традиции мы совершили омовение, потому что входить в мечеть, не совершив омовение нельзя, это харам. Тогда то я обратил внимание на еще одного человека идущего с нами - он был укрыт плотным покрывалом подобно женщине, а совершая омовение, встал к нам спиной. Походка у него была какой то старческой...
В мечеть я вошел следом за шейхом, пройдя несколько шагов, остановился, не зная что делать. Никто не учил меня как вести себя в мечети - и я боялся сделать какую-либо глупость.
Тот, кто вошел следом за нами откинул с плеч покрывало
- Да пребудет солнцеликий Аллах с верными рабами его...
Потрясенный - этот голос я уже слышал - я обернулся, чтобы посмотреть на третьего, ехавшего с нами человека. Его было сложно рассмотреть в неверном, тусклом свете керосиновых ламп - но все что мне было нужно, я увидел. Благообразное лицо, черные как маслины глаза, длинная седая борода. Лицо, известное любому офицеру правоохранительных органов США.
Осама Бен Ладен...
- Вы хотели видеть пророка, господин Рамайн - негромко сказал Шейх - вот он. Пророк перед вами...
- Карающая десница Аллаха обрушится на неверных, поразит их города их женщин и детей, если они...
Я стоял рядом с оператором, снимающим происходящее на полупрофессиональную камеру. Чуть в стороне стоял шейх с двумя нукерами - оба полицейские, у обоих - карабины М4 с подствольниками, современное снаряжение, полученное от американцев в рамках программы переоснащения пакистанской полиции для более эффективной борьбы с терроризмом. Я уже заметил - больше всего эти люди охраняли не Пророка, а шейха Салакзая.
В одном из помещений мечети был поставлен переносной прожектор дававший отличное освещение, за стеной едва слышно бухтел дизель-генератор. На стене на гвозди повесили ковер, рядом с выступающим поставили оружие - автомат Калашникова в укороченном варианте и с магазином на сорок пять патронов, пулеметным. Выступающим, который в данный момент витийствовал перед камерой, угрожая обрушить гнев Аллаха на головы неверных был ни кто иной, как Осама Бен Ладен. Наверное, я был первым американцем, который присутствовал при записи подобной пленки. И еще я заметил, как оператор в один момент, неловко развернув камеру, краем поймал меня в объектив.
Сволочи...
Подобные записи всегда изучаются ЦРУ и Министерством безопасности родины, они пытаются понять, где была сделана эта запись. Очень тщательно изучается фон. Меня, якобы попавшего случайно в объектив конечно же выделят и опознают. После чего ни один судья в Соединенных штатах, перед которым я предстану, не даст мне меньше чем пожизненное.
Страхуются...
Переночевали мы прямо там же, в мечети, лежа на коврах, но когда еще не встало Солнце - мы ушли в подсобные помещения, чтобы не мешать правоверным совершить намаз, обратиться с молитвой к их Богу. Совершили намаз и мы - верней, это сделали шейх и пророк, я только наблюдал. Помещение, в котором это происходило было небольшим с деревянной, старой, рассохшейся дверью на ржавых петлях, со старым вытоптанным ковром на полу, с небольшим окошком, через которое пробивались лучи света. С минарета гнусаво звучали азаны - напевы муэдзина, призывавшие правоверных совершить намаз. Пока Шейх и Пророк творили намаз, встав на колени - я наблюдал за ними. И думал...
О чем они молят Аллаха? О том, чтобы покарать правоверных? О том чтобы он дал им в руки оружие сделал из оружием его гнева? Черт, мы же живем по разные стороны океана. Мы помогали им бороться с русскими, когда те пришли на их землю. За что они так ненавидят нас? Что мы им такого сделали?
Вспомнился отец. Какое-то время он работал здесь, в Пакистане, рука об руку с Милтоном Берденом, одним из сильнейших специалистов ЦРУ. Здесь было несколько станций, они передавали моджахедам деньги и оружие, организовывали лагеря беженцев, помогали развединформацией со спутников о советской активности в Афганистане. И даже тогда, в восьмидесятые, по воспоминаниям отца, местные почти не скрывали своей ненависти к нам. Мы давали им оружие -а они улыбались нам но в их глазах читалось: вы - следующие. Пощады не ждите.