Упоминание о других меня очень задело. В голове всё смешалось. Глупо, он не пятнадцатилетний подросток, но всё же. До Макса я ни с кем не встречалась, но хотеть того же от него я не имею права.
— Ты плохо выглядишь. Зная тебя, я с утра навестил больничку и взял там пару капельниц, садись. Будем тебя оживлять.
Макс был в больнице? И конечно спрашивал обо мне. И узнал, что ко мне заходил Яр. И ждёт объяснений. Пусть ждёт. Мне нечего ему сказать. Я ещё сама не разобралась.
Макс зафиксировал мне руки на стуле в кабинете, воткнул иглы. Лекарство медленно потекло по венам. Я смогла выдохнуть. Пока я сидела, Макс возился на кухне и Мел от него не отставал.
Поужинав, мы легли спать. Мелкий улёгся на кухне под столом. Макс уступил мне свою кровать, а сам устроился на полу в кабинете. Та недосказанность, которая витала между нами по поводу Яра, мешала. Макс молчал весь вечер.
Прокрутившись полночи, я, закутавшись в одеяло, зашла в кабинет. Макс лежал на полу, закинув руки за голову.
— Не спишь? — тихо спросила я.
— Нет, — ответил Макс, — иди сюда.
Я, укрыв его одеялом, прильнула к нему. Макс обнял меня.
— Всё в порядке? — спросил он, целуя меня в макушку.
— Не знаю, — честно ответила я. — С тобой спокойней.
— Спи, Ника, всё будет хорошо. Мы справимся.
Проснулась я от стука. Кто-то стучал молотком в соседней комнате. Поёживаясь от холода, босиком я дотопала до двери спальни. Макс возился с кроватью.
— И что это будет?
— Не хочу морозить тебя на полу, поэтому, если ты предпочитаешь спать вместе со мной, нам нужна двухспальная кровать.
— Эээ… — я замялась.
— Не переживай, я не буду на тебя давить. Без твоего желания ничего не случится. — Макс подошёл ко мне, обнял. Его поцелуй пробудил во мне волну такого желания, что не почувствовать он не мог. — Но, если ты пожелаешь, потом не пытайся меня остановить.
Взгляд Макса горел, а поцелуи и объятия становились всё жарче.
— Я не против такого усовершенствования, — хмыкнула я. — Лучше, чем на полу.
Пока мой столяр и плотник в одном лице продолжал возиться с таким нужным предметом мебели, мы с Мелом приготовили завтрак. Поев, я получила утренние капельницы. После чего Макс повёл нас на экскурсию по Старому городу.
Мы вышли на крышу через люк в конце общего коридора. Вид открывался умопомрачительный. Старый город был наполовину засыпан песком: то тут, то там выглядывали крыши и стены полуразвалившихся домов и зданий. Вдалеке виднелся и наш родной город, но отсюда он казался каким-то призрачным. Крыши зданий располагались довольно близко, и мы смогли, перебираясь по ним, уйти достаточно далеко от нашей квартирки. Наконец, на одной из крыш мы подошли к двери, за которой находилась лестница, ведущая вниз. Спуск не занял много времени. Внизу Макс открыл небольшую серую дверь, и я ахнула. Огромный спортзал со всем оборудованием, снаружи он покоился под слоем песка.
— За много лет жизни здесь я собрал приличный зал, — улыбался довольный Макс, — думаю, ты захочешь восстановиться, под моим строгим контролем, разумеется.
Сказать, что я обрадовалась — ничего не сказать. Я готова была плясать от счастья. Я обняла Макса и поцеловала его. Он закружил меня, и мы вместе рухнули на маты, лежащие в углу.
Неделю мы только и делали, что тренировались. Мои боли не возвращались во многом благодаря тому, что Макс каждое утро делал мне капельницы. Я с удовольствием бегала, стреляла и дралась. Макс учил меня рукопашному бою. Он был уверен, что я не безнадёжна. Мелкий приучился сам выходить на крышу и обходить окрестности. Вот уж кто с удовольствием скакал по крышам. Точки спуска с крыш у него были свои, о некоторых мы даже не знали. От песка защищали маски, для нас, привыкших работать на ветках, условия не были экстремальными. Хотя, подозреваю, что обычному жителю города здесь было бы невыносимо. В квартиру песок не попадал благодаря плотным занавесям из ковров, которыми Лис завесил окна и входную дверь. Иногда, когда ветер стихал, мы убирали их и наслаждались шикарным видом из окна. Поселившись здесь, мы выкинули наши браслеты, чтобы никто не смог по ним отследить нас, заменив на новые. У Макса целый склад различной техники и электроники. Вечерами он постоянно что-то чинит и собирает, даже недоделанный аппарат Погружения стоит в углу спортзала, где он и устроил свою мастерскую.
Вскоре запасы продуктов подошли к концу, и нам необходимо было выбраться в город, чтобы пополнить их. Да и с одеждой было не всё гладко — явно Макс не рассчитывал на проживание с ним девушки без гардероба. Утром восьмого дня, когда солнце ещё и не подумало показаться, мы отправились за припасами. Мелочь остался дома. Спустившись вниз у спортзала и выйдя на улицу, Макс направился к соседнему зданию чем-то похожему на ангар, которое достаточно хорошо сохранилось и было почти не занесено песком.
— Жди здесь, — попросил он.
Через десять минут ворота ангара со скрипом открылись и изнутри выехал вездеход. Мощный, экипированный по всем правилам выезда в пустыню.
— Вот это да! Где ты его достал?
— Купил лет 5 назад. Правда он был не на ходу. Ему просто требовались хорошие руки, — довольный улыбался Макс. — Пока не рассвело, нам надо выехать из Старого города, чтобы нас никто не заметил. Вернёмся мы тоже затемно. По светлому въезжать и выезжать отсюда опасно. Залезай.
Я уселась на переднее сиденье, и мы тронулись. Машина неплохо шла по песку, вскоре мы покинули пределы Старого города.
Как только открылись магазины, мы, заправившись, припарковались у одного из них. У Лиса имелась небольшая сумма, которую мы и оставили в магазине. Закупившись, решили перекусить в кафе, где наткнулись на сидящую за столиком Катю. Она сделала вид, что не узнала нас, но, когда я пошла в туалет, Катя направилась туда же.
— Как я рада, что ты жива! — кинулась она мне на шею, — когда объявили, что вы погибли на пожаре, я была в шоке.
— Мы? На пожаре?
— Да. Твой дом сгорел, и вы с Лисом пропали, все решили, что вы были дома во время пожара.
— Круто, и когда я стала погорельцем?
— В тот день, когда мы последний раз виделись на работе. Мы тогда с Тимом нашли вирус в моей системе, а потом меня вербовали, и я решила, что надо спрятаться. А то вдруг, как с вами… А людей убивать во время операций я не могу… Я врач, а они мне предложили убирать неугодных. И я теперь скрываюсь, живу у подруги на пекарне. Работаю с ней. Тим тоже прячется, а ещё Ли и Сильва. Ты помнишь Сильву? Координатор — инженер…
— Стой, стой, стой… А про остальных ты откуда знаешь?
— Мы поддерживаем связь между собой. Вот номер Тима, вся связь через него — Катя начиркала мне номер на клочке туалетной бумаги.
Дверь открылась, и вошла женщина в форме военных-охранников. Катя сделала вид, что моет руки, а я вышла в зал.
Макс уже надел маску, я последовала его примеру, и мы попросили счёт.
— Давай проедем мимо моего дома, — попросила я, сидя в машине. — Говорят, что от него остались одни головешки.
— Откуда такая информация, — удивился Макс.
— В кафе встретила Катю, — и я рассказала о разговоре с ней.
Макс молча завёл машину, и мы направились в сторону моего дома. Катя не соврала. Жутко было ехать мимо места, где я провела всю свою жизнь, и видеть только пепелище. Сгорело всё. Какой-то мужчина разбирал остатки того, что было мне когда-то дорого. Хотелось вылезти и избить его до потери сознания. Что можно найти там ценного? Он повернулся и чёрные глаза прожгли меня насквозь. Я откинулась от окна. Яр. За это время я старалась не думать о нём. Макс молча положил руку на мою ладонь.
Эти пару секунд, что я видела остатки своей прошлой жизни, проезжая мимо, показались мне вечностью. Осознание того, что прежнюю жизнь не вернёшь, нахлынуло на меня. Я оттолкнула Макса, обхватила руками колени, и отвернулась от него. Не знаю, сколько времени я провела в оцепенении. Очнулась, когда стемнело, Макс тормошил меня за плечи. Мы были уже в Старом городе.