— Тогда прошу в машину. Не заставляй меня туда тебя запихивать, я итак долго веду с тобой эту светскую беседу. И да ножи, пистолеты и остальное выкладывай сейчас.
Я нехотя достала свои ножи и передала одному из военных. Тот, не поверив моей честной сдаче, осмотрел меня ещё раз, но оружия не нашёл.
Зеро приподнял бровь от удивления.
— Ты меня пугаешь своей честностью, Ника.
— Сама себе удивляюсь.
Мне надели браслеты, сковавшие мои руки до плеч. Стало невозможно ни согнуть руку, ни пошевелить пальцами. Что-то новенькое.
Машины тронулись. Меня доставили в город в штаб Возмездия. Город изменился. Кругом сновали военные. Улицы и дома нескольких районов были разбиты. Шли бои. Вместо северных ворот мы проехали окружным путём. Я сделала вывод, что северные ворота принадлежат Сопротивлению. Около штаба было относительно спокойно. Меня заперли в моей бывшей комнате. Правда здесь от моего осталась только кровать. Двое суток меня не трогали. Не кормили, не поили. На третьи явился сам Герман, которого до этого момента я видела только на плакатах.
Мне прицепили датчик, и я отключилась. Погружение. Я в какой-то комнате. Но как? Маленький датчик и никакого экрана. Вот это усовершенствование. Дальше я не смогла восхититься этим чудом техники, так как меня скрутило от боли.
— Ника, мне нужны ответы. Времени у тебя мало. Где Лис?
— Не знаю. — Язык меня не слушался, во рту всё пересохло. — Я рассказала правду. Я не видела Лиса много лет.
Меня снова накрыло болью.
Допрос продолжался не больше пятнадцати минут. Боль накрывала волнами, я задыхалась. Когда я говорила то, в чём была уверена, боль отступала. Мне казалось, что меня мучают вечность. Так они узнали о том, что я последние несколько лет провела одна, тренируя местных ребят. Про детей они не догадались спросить, существование Захара осталось тайной.
— Последний раз спрашиваю, где Лис?
— Я знаю, что он в Сопротивлении, но не знаю, где именно. Мы с ним не общаемся. Последний раз, когда я его видела, я чуть не пристрелила его.
Боль не накатила. С меня сняли датчик. И я провалилась во тьму.
Сколько времени понадобилось мне, чтобы прийти в себя? Не знаю. Сначала я начала реагировать на звуки, но вокруг была темнота. Не та темнота к которой привыкаешь и начинаешь понемногу различать силуэты предметов, а настоящая тьма. Беспросветная. Прошло много времени, а зрение не возвращалось. Мне принесли еду. Миску швырнули на пол. Но пока я не услышала замок и удаляющиеся шаги, я не сдвинулась с места. Потом ползком на ощупь я отыскала чашку и с жадностью выпила месиво, похожее не то на суп, не то на кашу.
Да, ребята преуспели технически. Только не те вопросы задавали. Если им так нужен был Макс, достаточно было бы им узнать о Захаре и Макс был бы в их власти. Интересно, чем он им так насолил? Насколько мне известно, ценными фигурами являются Яр и Тим. Или скорее всего я чего-то не знаю. Я подняла голову в ту сторону, где по звукам находилось окно. Никакого просвета. Закрыв глаза, я попыталась уснуть.
Сон не шёл. Промучившись пару часов, я открыла глаза. «Света нет», — пошутила я про себя. Послышался шум шагов и открывающейся двери.
— Руки, — приказал грубый голос.
Мне опять надели браслеты.
— Пошли!
Хотелось бы видеть куда. Я сделала пару неуверенных шагов и вписалась в стену.
— Да она не видит, — проговорил другой голос. — Интересно. Первый раз встречаю человека, у которого сильная черта — это зрение.
— Она из координаторов. Там всё, что хочешь может быть. Помоги ей.
Меня грубо подхватили за руку и куда-то поволокли.
Книга 1
Ника. Глава 15
Затолкнули в какую-то машину похожую на автобус, я была не единственным пассажиром, а одним из многих. Стоя, я даже не знала куда приткнуться. Меня толкнули раз, другой. Я упала. «Сейчас меня задавят», — мелькнуло в голове. Тело автоматически сгруппировалось. Я откатилась в сторону, нащупала сиденье и села. Автобус тронулся. Проехали мы не более часа, как перед машиной что-то взорвалось. Мы остановились. Послышалась стрельба и звон разбитых окон. Я бросилась на пол, забившись под то самое сиденье, на котором только что сидела. Кого-то ранило или убило. Не знаю. Я лежала так пока всё не успокоилось. Двери открылись и людей начали выводить. Нас приветствует Сопротивление. Круто. Только мне вот и с ними встречаться не хочется. Я поднялась и аккуратно сделала шаг вперёд. Все уже вышли, зашли повстанцы, убирая мертвых и помогая раненным. Мне помогли спуститься.
Нас накормили и предложили вступить в их ряды. Ни одного знакомого голоса. Убраться бы и от них подальше. Но это завтра. Сегодня я хочу спать. Сегодня нет сил. Я так и не поняла где мы находимся. Какое-то большое помещение. Я закрыла глаза, прислонившись спиной к стене. Глаза болели от постоянных попыток что-нибудь разглядеть. Так им лучше не будет. Я оторвала низ от своей черной футболки и завязала их. Пусть будет так. Может отдохнут и что-нибудь изменится. Кто-то опустился передо мной на корточки.
— Ника?
Волшебный голос. Только отвечать не хочется. Не хочу, чтобы меня видели такой. Он видел такой.
— Ника, что они с тобой сделали? — Яр тряс меня за плечи.
Я отвернула голову. Ну зачем ты здесь? Только тебя мне не хватало. Я свыклась с миром без тебя, без Макса. Зачем?
Яр взял меня на руки и куда-то понёс. Я не смогла сказать ему ни слова. Хотелось крикнуть, чтобы он меня отпустил, чтобы убирался куда-нибудь. Но я молчала. Он опустил меня на кровать.
— Посмотрите, что с ней?
— Ран нет, мы осмотрим её позже. Когда поможем раненным.
— Нет, вы осмотрите её сейчас. — приказал Яр.
— Хорошо, отойдите.
Меня осмотрели, сняли повязку. Нажимали на веки, открывали глаза. Не знаю, что ещё они делали. Мне хотелось съёжится и убежать.
— Истощение и слепота. Больше ничего страшного. Сон, покой и хорошая пища восстановит организм. А зрение мне неизвестно как потеряно. И вернётся ли, я не знаю.
— Как вы потеряли зрение? — вопрос был адресован мне.
Пришлось отвечать.
— Погружение, — прохрипела я. — Они ввели меня в Погружение.
Яр взял меня на руки и снова куда-то понёс.
— Поставь меня на пол.
— Сейчас, вот так.
Он опустил меня снова на какую-то кровать.
— Я ничего не хочу слышать. Сейчас ты спишь. Разговоры все завтра.
— Хорошо, мне нужен туалет, душ и одежда — призналась я.
Яр проводил меня до дверей в ванную.
— Одежду сейчас принесу.
Через пару минут он вернулся.
— Тебе помочь?
— Нет, — огрызнулась я, зная, что помощь мне нужна ещё как.
Раздевшись и побросав одежду прямо на пол (всё равно сложить и убрать её мне не удастся), я забралась в душ.
На ощупь я нашла кран и включила воду. Меня окатило ледяной водой. Хорошо не кипятком. Протянув руку, нашла второй кран. Мне удалось настроить воду до комфортной температуры. Теперь предстоял квест с шампунем. Хорошо, что Яр довольствовался одним пузырьком. Или просто время военное? Я вспомнила свою ванную с целой кучей пузырьков и флаконов. Вот где мне сейчас пришлось бы несладко. Шампунь приятно пах мятой и чем-то ещё, какой-то лёгкий цитрусовый запах. Надо же, раньше я мало обращала внимания на запахи и звуки. Теперь это для меня целый мир.
Опираясь на стену, нашла полотенце. Большое и пушистое. Закутавшись в него целиком, я добралась до кровати. Яра в комнате не было. Как только моя голова коснулась подушки, я уснула.
Проснулась я от скрипа двери и звуков воды из ванной. Яр принимал душ. Он не ночевал в комнате. Пришёл только что, весь пропахший грязью и кровью. Может быть его ранили? Спросить? Нет. Не хочу говорить ни с кем. Если что-то серьёзное, он был бы в больничном крыле. Глаза болели так сильно, что хотелось выть. Одежда лежала рядом с кроватью, на расстоянии вытянутой руки. Кое-как надев джинсы и футболку, я попыталась найти свою повязку.
— Привет, что ищешь? — Яр вышел из душа.