– Выражаешься как наша домработница, – усмехнулась Полина. – Да, хочу. Думаю, только ты сможешь смахнуть с нее пыль и наполнить этот пустой кувшин чем-то значимым.
– Хм, – Елизавета Карловна поправила волосы и манерно погладила подбородок. – Таким незамысловатым способом ты решила избавить меня от скуки?
– И это тоже, – соглашаясь, кивнула Полина. – Развеешься, заодно и девице преподашь урок, какой должна быть настоящая женщина.
Заметив, как ярко заблестели глаза матери, Полина поняла, что выиграла. Что ж, заказ Миронова она выполнила очень быстро. Лучшего педагога для заносчивой Ксении не найти. Елизавета Карловна, несмотря на явную женственность и ранимость, будет сильным противником для взбалмошной девчонки. Она сможет ее увлечь, в этом Полина была уверена, так как сама не раз проникалась рассказами матери о художниках, поэтах и музыкантах. Кроме того, Елизавета Карловна, воспитанная в благородной семье, была знакома с этикетом не понаслышке, поэтому научит юную госпожу Миронову хорошим манерам. Да и вредничать при ней Ксения не посмеет, так как не родился еще тот человек, который осмелится демонстрировать в присутствии Елизаветы Карловны дурной нрав. Мать Полины умела охлаждать горячий пыл одним лишь взглядом, а мягким словом, не лишенным сарказма, могла сбить спесь с любого, даже самого отчаянного смельчака.
Полина достала из сумочки телефон и набрала номер Миронова.
– Константин Витальевич, я нашла нужного человека для Ксении, – улыбнулась она в трубку. – Да, так быстро. Дело ведь не требовало отлагательств. Конечно, я сообщу вам, когда и где произойдет первая встреча, а после дамы сами договорятся, каким образом будут проходить их уроки. До свидания.
– Ты даже не дождалась моего согласия, – недовольно произнесла Елизавета Карловна и потянулась за конфетой.
– А диета? – рассмеялась Полина.
– К черту диету! – живо произнесла ее мать и положила конфету в рот. – Расскажи мне об этой девочке.
Полина принялась красочно описывать Ксению Миронову, радуясь оживлению на лице матери. Получилось, что одним выстрелом она убила двух зайцев: помогла Миронову, вернее его невоспитанной дочери, заодно вытащила мать из депрессии, в которой та пребывала уже много месяцев.
Юлиан Воскресов сидел в плетеном кресле на огромной веранде напротив зеркальной глади водного канала и со скучающим видом наблюдал, как по волнам медленно ходят яхты. Уходящее солнце золотило его худое лицо, смягчая нежными лучами неровную кожу, придавая взгляду спокойствие и благодушие. Он выглядел расслабленным, потягивая бренди из бокала, но тем не менее весь его внешний вид демонстрировал неприступность и даже некоторую колючесть, проявлявшуюся в барской позе и императорском выражении лица. Снисходительная высокомерность – такими словами можно было описать настроение Воскресова, именно поэтому к нему никто не подходил, включая членов яхт-клуба и персонал. Последние лишь изредка приближались к надменному господину, чтобы раболепно поинтересоваться, не желает ли он еще чего-либо. Юлиан отсылал их небрежным взмахом пальцев, показывая, что ни в чем не нуждается. Перед ним на невысоком стеклянном столике стояла начатая бутылка испанского бренди, выпущенного в годы правления Франко[2], рядом лежали нетронутые сигары – в общем, Юлик находился в очень хорошей компании и не собирался делить ее с кем-то еще. Он ожидал Полину Матуа, тщательно обдумывая, как вести разговор с этой «уникальной» дамочкой. Они были знакомы вскользь, но ему много рассказывали о ней, и, признаться, Воскресов нетерпеливо подгонял время, мечтая, чтобы она скорее появилась. Аристократичная, умная, с острым языком, при этом женственная и красивая – такие женщины нравились ему. Он был бы не прочь поместить подобный экземпляр в свою коллекцию, но предполагал, что мадам Матуа окажется «сильной штучкой» и не станет вступать в интимные отношения с клиентом. Впрочем, по опыту Воскресов знал, что деньги многое решают, в том числе понижают порог нравственности. Главное – знать, сколько и когда предложить. И все же сначала он хотел, чтобы Полина выполнила заказ, а потом, если представится случай, можно будет узнать ее с другой стороны.
– Господин Воскресов, – услышал он за спиной тихий голос администратора, – приехала госпожа Матуа. Ее провести на террасу или вы желаете принять…
– Сюда, – не дал окончить фразу Юлиан.