А-Ким упал на колени, чтобы его матери было сподручнее. И в то время, как она сыпала на него град ударов бамбуком, Ли-Фаа усмехалась и хихикала, разразившись под конец громким хохотом.
— Крепче, о почтенная госпожа Тай-Фу! — восклицала она в промежутках.
Тай-Фу усердствовала изо всех сил, которые были заметно невелики, и вдруг увидела нечто, заставившее ее уронить палку. А-Ким плакал! По обеим его щекам текли большие круглые слезы! Изумилась Ли-Фаа. Изумились глазевшие приказчики. Больше всего был изумлен сам А-Ким, но он ничего не мог поделать с собой; и хотя побои уже прекратились, он продолжал плакать.
— Но отчего ты плакал? — часто спрашивала Ли-Фаа А-Кима.
— Погоди, пока мы поженимся, — неизменно отвечал А-Ким, — и тогда, о Лунная Лилия, я все скажу тебе!
Два года спустя, в один прекрасный вечер А-Ким, больше чем когда-либо напоминавший своей фигурой арбузное семечко, вернулся с собрания китайского благотворительного общества и застал свою мать бездыханной на ее постели. Непреклоннее, чем когда-либо, был ее лоб и зачесанные назад волосы. Но на лице ее застыла вялая улыбка. Боги были к ней милостивы: она скончалась без страданий.
Первым делом А-Ким затребовал телефонный номер Ли-Фаа, но ее не оказалось дома, и он позвонил к Чан-Люси. Свадьба состоялась по истечении срока, вдесятеро меньше того, какой требовался старинными китайскими обычаями. И если на китайской свадьбе бывает что-нибудь вроде дружки, так Чан-Люси играла именно эту роль.
— Отчего, — спросила Ли-Фаа, оставшись наедине с А-Кимом в вечер их свадьбы, — отчего ты заплакал, когда твоя мать — помнишь? — била тебя в магазине? Это было так глупо с твоей стороны! Ведь тебе даже не было больно!
— Потому-то я и плакал! — ответил А-Ким. Ли-Фаа с явным недоумением уставилась на него.
— Я плакал, — пояснил он, — оттого, что вдруг сознал близость кончины моей матери. В ее ударах не было уже ни силы, ни боли. Я плакал потому, что видел — у нее уже нет сил причинить мне боль. Вот почему я плакал, о мой Цветок Ясности, мой Совершенный Покой! Только по этой причине!..
1919