Она сделала вежливый реверанс.
– И я уже могу это подтвердить, мадам.
Мадам Джулия так широко улыбнулась, что Дайана ничуть не пожалела о том, что слегка преувеличила.
– Ах, моя дорогая, ты просто маленькая чаровница!
Она подмигнула Дайане:
– Держу пари, что ты была прелестным юношей, который свел с ума всех девушек на корабле!
«Только одну», – сама себе ответила Дайана, начиная находить смешные стороны в ее «романе» с Габриэллой Деверо. Она улыбнулась, зная, что мадам Джулия тоже сможет оценить это.
– Ну, я действительно заставила трепетать пару-тройку сердечек, – сказала девушка с преувеличенно самодовольным видом, от чего мадам весело расхохоталась.
Дайана с облегчением увидела, что в доме не было никаких признаков «девочек». Она прошла вслед за мадам Джулией через уютную гостиную в теплую опрятную кухню, где Дайана едва не упала в обморок, когда мадам Джулия открыла крышку, и по комнате поплыл восхитительный аромат ветчины.
После трех кусков мяса, двух порций картофеля и четырех бисквитов с медом Дайана вздохнула и опорожнила второй стакан парного молока.
– Я вам так благодарна, мэм. И извините, пожалуйста, за то, что я ела, как работник с фермы.
Мадам зажгла тонкую черную сигару, чем одновременно заворожила и шокировала свою гостью.
– Аи contraire, cherie,[4] тебе удалось выглядеть изящной и вежливой все время, пока ты уничтожала завтрак, которым можно было бы накормить, по крайней мере, четырех человек. Ты знаешь, есть в тебе что-то такое – Дайана, ты сказала? – интригующее. Ты выглядишь, как оборванец, и при этом не до конца скальпированный, и все-таки у тебя манеры девушки с хорошим воспитанием.
Дайана с грустной гордостью ответила:
– Моя мать была такой, хотя у нее была трудная жизнь. Она убежала из знатной семьи, чтобы выйти замуж за моего отца, и никогда не давала нам забыть, кем она когда-то была.
Дайана вздохнула, вспомнив о своем отце и о том, что он постоянно раздражал мать, точно так же, как он теперь раздражал и ее.
У Дайаны было странное детство: она дотемна работала в поле, а по ночам изучала «хорошие манеры». Ее мать была безжалостной в преподавании науки «как ведут себя леди» возможно потому, что ей было горько видеть, как повернулась ее собственная жизнь.
– Тогда ты понимаешь, что значит убежать от семьи, – сказала мадам Джулия.
Она наклонилась через стол так, что ее огромная грудь угрожающе нависла над чашкой горячего чая.
– Расскажи мне, что с тобой произошло, девочка. Я умираю от любопытства с того самого момента, как увидела тебя, свернувшуюся калачиком на скамейке в моем саду. Эта страшная «прическа» на голове… Скажи, ведь это мужчина довел тебя до такого отчаянного состояния?
«Мужчины!» – подумала Джулия. Всех вместе взятых она их очень любила, но они же были причиной бед каждой женщины.
– Да, – ответила Дайана, не собираясь, однако, рассказывать мадам все. – Это был мужчина. Ужасный мужчина.
Она закрыла лицо руками и пробормотала:
– Я… я не хочу говорить об этом.
Она украдкой посмотрела сквозь пальцы на Джулию и увидела, что ее хозяйка была само сострадание. Дайана подумала, что она становится еще хуже отца, играя на чувствах людей.
Мадам Джулия была не из тех, кто бьет по больному месту.
– Тогда давай поговорим о том, что нам с тобой делать. Ты хотела бы остаться здесь? Ты говоришь, что можешь работать на кухне. У меня начались проблемы с прислугой с тех пор, как все эти аболюционисты[5] начали причинять нам неприятности. Я предлагаю тебе полный пансион и лучшее жалованье, чем ты можешь получить в любом другом месте в Нашвилле.
Восторг Дайаны поутих, когда мадам Джулия назвала цифру. Она знала, что это справедливая цена, но этого ей никогда не хватит, чтобы заплатить Андрэ, что она решила сделать, как только сможет. Сознание того, что она стала похожа на своего отца, убежав от своего долга, все еще терзало ее. Она была решительно настроена рассчитаться с Деверо.
– Думаю… думаю, мне это подойдет, по крайней мере, пока я не придумаю, что еще я смогу сделать. И спасибо вам, мадам Джулия, за то, что вы так добры ко мне!
В порыве благодарности Дайана выдумала еще одну похвалу, слышанную ею о мадам Джулии.
– Когда я была в Новом Орлеане, я даже слышала от девушек из Сторивилла, что ваше заведение – лучшее на Юге, и управляет в нем самая знающая в этом бизнесе мадам!
Черные глаза мадам Джулии заблестели так же, как и бусы из черного янтаря у нее на шее.
– О мадам Джулии знают даже там! Да, уж… от этого любой почувствует себя лучше! И я действительно делаю все, чтобы мое заведение было на хорошем счету.