— А что ты так на меня смотришь? — спросил князь шипящим от негодования голосом.
— Да вот, думаю, не пора ли вам пойти проведать свою дочь, — ответил Гуннар спокойно, — Вы же ради нее сюда приехали. Так княжна в своих покоях вместе с няней… — северянин улыбнулся, — Вещи собирает. Домой хотел ее отправить завтра, да вот удача — вы приехали.
Брови князя сошлись на переносице. Злость вскипела в крови. Мужчина побагровел и вцепился пальцами в край стола.
— Это как же понимать? — проревел он медведем, — Попользовал девку и домой с позором.
Гуннар улыбнулся. Его дружинники и гости переглянулись и по из рядам прошелся смешок, что еще больше разгневало страдающего отца. Как же так, его кровиночку, его гордость, красавицу Лебедь тут позорят какие-то дикари северные.
— Я вашу дочь и пальцем не тронул, — ответил вождь, — Да вы сами ее расспросите. Если совести хватит у княжны, так правду ответит, если же нет…
— Если ты ее обидел, я уничтожу и тебя и твой городишко! — князь вылетел из-за стола и помчался прочь из зала. Мужчины сдерживали смех, глядя ему во след. Булат единственный сидел за столом с каменным лицом. Ему одному было не до смеха с тех пор, как пропала Верея. Булат до сих пор помнил то страшное видение, что унесло танцовщицу. Темный смерч…или длинная тень, похожая по очертаниям на человеческую. Мгновение и Верея, та, что бежала к нему, та, что тянула руки на встречу, и вся светилась от радости… Она пропала. Исчезла…
— Княжна-то в батюшку пошла, не иначе, — голос за столом прервал мысли Булата. Он бросил взгляд на говорившую — женщина, что была в дружине Гуннара. Сиггерд, так вроде бы ее звали, вспомнил он.
— Да, стерва еще та, да и папенька не лучше, — подхватили дружинники, — Так что скажи богам спасибо, что отвели от тебя эту напасть, — и снова смех, пока Гуннар не прервал его, глухим ударом кулака по столу. Затем взгляд северянина метнулся к Булату, что сидел молча.
— Ты точно решил, что отказываешься от нашей помощи? — спросил он.
Вместо Булата ответил молодой чужак. Он чуть выдвинулся вперед и оскалился в хищной улыбке.
— Вы нам не поможете, никто из вас. А тебя, — он посмотрел на Булата, — Мы берем только потому что девушка, по твоим словам, тебя любит. Это важно! — затем добавил, — Нам надо торопиться и выезжать уже ночью. Путь предстоит неблизкий, а времени слишком мало. Я уверен, что Асгейр уже все приготовил для ритуала. Он собирается убить Верею.
— Я могу дать вам своих лучших людей, — произнес Гуннар твердо, — Да и у Булата есть не мало хороших воинов из числа тех, что приехали вместе с ним…
Мужчина закаменел и поднялся из-за стола.
— Люди…Вы не понимаете. Вы столкнулись с тем, кто не боится ваших мечей и стрел. Если хотите помочь, что этой ночью откройте ворота и выпустите нас, а этому человеку дайте самого лучшего коня, который только есть у вас в стойле. Нам предстоит долгий путь и время не терпит этих глупых советов.
Второй чужак, старший, но как видимо не по чину, поднялся следом за молодым. Огромные золотые глаза обвели людей пронзительным взглядом.
— Это колдовство, — сказал он мягко, — Вы бессильны. А нам нужен тот, кого действительно любит девушка. Это ты? — он посмотрел на северянина, — Или ты? — и перевел взгляд на Булата, — Только говорите правду. Настоящую правду, а не ту, что живет в ваших мечтах.
За столом воцарилась тишина, а затем Гуннар тяжело вздохнул и кивнул на Булата…
… Этой ночью ворота открылись снова, чтобы выпустить из города трех всадников. Ночь поглотила их, но перестук копыт долго еще раздавался в густой тишине, а луна, разрастаясь, смотрела на землю, отсчитывая оставшееся время.
Когда я пришла в себя, то увидела, что лежу возле костра прямо на снегу, но странным образом, холода идущего от земли я не чувствовала. Мне было даже тепло, а пламя от костра тянуло ко мне свои длинные алые лепестки. Я зачем-то протянула руку и коснулась огня и, как и прежде он меня не обжег, а ласково обогрел.
— Проснулась! — чужой голос раздался одновременно со всех сторон, и я подскочила, сев на снегу. Огляделась вокруг, но над головой вился только снег и ветер неподалеку играл снежинками, приближаясь к костру. Странный такой ветер.
— Новая сила — это всегда такой подъем! — услышала я снова и ветер неожиданно приблизился и рассыпался снежинками прямо над моей головой, осев на моих волосах. Зрелище было бы удивительным, если бы я так сильно не боялась.