Значит, солнечная богиня. Не самый близкий дикаркам образ, привыкшим ассоциировать Богиню с луной, а с солнцем - Бога. До Века Перемен культ солнечной матери был широко распространен на Едином континенте, но последующие война и раскол внесли много изменений в духовную жизнь Аиды. Судя по всему, вторая версия легенды древнее и уже со временем богиня солнца сменила статус на огненную деву.
Столяр как раз сделал перерыв в работе, и Фелис договорилась насчет табуреток. Внеся монету задатка, дикарка направилась к выходу.
- Лисса! - Хозяин поравнялся с девушкой, поддержал под локоток, помогая подняться по крутым ступенькам. - Тебе что-нибудь известно о Стражах?
- Фольклорный элемент вроде Чудовища, - ответила Фелис. - В сказках обычно выступают в роли злодеев, то и дело норовящих похитить девицу либо ребенка и заточить в своём замке между мирами. Чтобы обрести бессмертие и неуязвимость, вступают в сделку с темными силами и получают возможность спрятать собственную смерть в каком-нибудь странном месте.
- Сказки штука занимательная, не правда ли? - Хэлл открыл дверь и любезно пропустил дикарку вперед.
- Скорее парадоксальная. Страж бессмертен, неуязвим и способен перемещаться между мирами - неплохое наказание для Чудовища.
- Страж должен охранять вверенные территории и следить за порядком.
- В сказках об этом не упоминается, - усмехнулась Фелис.
- А вечеринка-то в разгаре, - отметил молодой человек.
По площади разносилось унылое гитарное бренчание. Собравшиеся возле колодца девушки, благополучно забыв, за чем они сюда пришли, окружили сидящего на каменном бортике Ванния, неторопливо и сосредоточенно перебиравшего струны чёрной гитары. Рядом, горделиво подбоченясь, стоял старостин сын. Девицы зачарованно внимали музыкальным потугам, а одна, тоненькая миниатюрная брюнетка, без стеснения висла на отпрыске Розиты.
- Сенин инструмент, - негромко прокомментировал хозяин. - Он им уже неделю хвастается, но поскольку играть на гитаре не умеет, доверяет приятелю.
- А третий где? - полюбопытствовала дикарка, оглядев пестреющие разноцветными лентами девичьи головы и не обнаружив среди них косую сажень.
- Григ? Он сын кузнеца и, в отличие от друзей, больше времени проводит, трудясь на благо общества. Сеня - единственное, обожаемое и потому избалованное дитятко. Считает себя первым парнем на деревне. Куколка рядом с ним - его невеста Настина, младшая купеческая дочка. С виду вылитый ангелок, но своего не упустит. Недавно озадачила собравшегося в Тару отца капризом: мол, хочу цветочек аленький, тот, который из легенды. Старшие сестры, как положено нормальным девицам на выданье, попросили тряпок и украшений, а Настина уперлась - только цветочек.
- И как, купец нашел требуемое?
Хэлл пожал плечами.
- Не знаю. Он до сих пор не вернулся.
- А Ванний что за птица?
- О, Ванний, - с усмешкой протянул молодой человек. - Отдельная песня. Семья небогатая, если не сказать бедная, к тому же родители сделали дитё в таком почтенном возрасте, когда другие начинают о внуках подумывать. Души в отпрыске не чаяли, позволяя тому творить всё, что заблагорассудится. Мальчишка подружился с Сеней и с тех пор они не разлей вода. Имей в виду - в этой компании за главного Ванний. От Сени шума много, но толку мало, а Григ не слишком сообразителен.
Ванний поднял голову и, заметив Фелис, расплылся в счастливом оскале. Дикарка ответила робкой улыбкой и потупилась.
- Не буду мешать, - проницательно хмыкнул хозяин и вернулся в таверну.
Фелис подошла к колодцу. Девушки неохотно расступились, настороженно разглядывая новенькую. Ванний соскочил с бортика и взял дикарку за руку.
- Знакомьтесь, это Лисса, - сообщил парень. - Примем её в нашу компанию?
- Конечно! - поддержал друга Сеня, однако хрупкая Настина так сверкнула на кавалера синими глазищами, что тот мигом приуныл.
- Может, и примем, - выдвинулась вперед высокая темноволосая катесса. - Если она девушка приличная.
- Лисса девушка приличная и за сестру не в ответе, - встал на защиту Фелис Ванний.
- А что она сейчас в таверне делала? - с вызовом вопросила катесса.
- Нам табуретки нужны, вот я и зашла со столяром договориться, - спокойно объяснила дикарка.
- Ксан, охолони, - посоветовал Ванний.
Катесса подозрительно сузила глаза, но предъявлять претензии прекратила. Парень отпустил руку Фелис, уселся на бортик и снова взялся за гитару. Две девушки помоложе, человек и катесса, подобрались поближе к дикарке и засыпали вопросами о прежнем месте жительства, нашествие упырей и странствиях. Фелис отвечала вежливо и коротко, скользя взглядом поверх голов. Со второй половины села к площади приближалась Вэл. Почему-то опять одна.
- - -
Трудно описать охвативший меня "восторг", когда, расплатившись за покупки и покинув лавку, я поняла, что Эслин пропала. Я облазила проулок, дошла до ближайшего конца села и вернулась на исходную точку, так и не обнаружив следов растворившейся в неизвестности коллеги. Связаться с ней телепатически возможным не представлялось - машинально коснувшись шеи, я вспомнила, что мы сняли все амулеты, включая хрустальную подвеску. За неимением лучших идей я потопала домой.
Народу на площади прибавилось. Женскую компанию разбавлял чернявый Ванний с гитарой, старостин сын в обнимку с миловидной брюнеткой и Фелис с корзинкой. Судя по окружившим дикарку девицам, на ниве заведения новых знакомств волшебница преуспела больше нас.
Заметив меня издалека, подруга вопросительно вскинула брови: где Эслин? Я лишь пожала плечами. Вышла на минутку называется...
- Рина! - возрадовался старостин сын.
Честной народ как по команде уставился на меня. Особенно старалась брюнетка - видимо, пыталась прожечь во мне дырку взглядом. Я выдавила вымученную улыбку.
- Рина, привет, - подхватил эстафету Ванний. - Ты присоединяйся, знакомиться будем.
Я уныло поплелась к колодцу, не горя желанием заводить друзей. Через пять минут я знала имена не только всех присутствующих, но и некоторых отсутствующих. Естественно, я не запомнила и половины. Совсем молоденькие девушки оказались дружелюбнее, наперебой расспрашивая о жизни в других краях. Те, кто постарше, больше помалкивали, оценивающе изучая Фелис и особенно меня. Я старательно поддерживала беседу, пытаясь выглядеть веселой и непосредственной, даже рассказала пару баек из ведьминской практики (само собой, приукрасив, изменив, а то и вовсе умолчав о некоторых моментах и своём участии в оных). Ванний негромко аккомпанировал на гитаре моим историям, а Сеня и добрая половина девиц слушали, приоткрыв рот.
Внезапно на площади возникло новое лицо. Человеческое, лет сорока пяти-сорока шести на вид, с взлохмаченными темно-каштановыми волосами и угрюмыми, настороженными синими глазами дикого зверя. Обошло колодец по широкому кругу, скользнуло хмурым взглядом из-под челки по нам с Фелис, почему-то задержавшись на дикарке, и взбежало по ступенькам храмового крыльца. Хлопнула украшенная резными узорами дверь.
- А это ещё кто? - шепотом поинтересовалась я.
- Влад, сын жреца, - сообщила одна из девушек (кажется, она назвалась Глашей... или Глаша это её подружка-катесса, а она Висса?).
Дверь храма приоткрылась, явив сутулого катесса в оранжевой жреческой рясе.
- Приемный, - добавил Сеня.
Катесс окинул компанию не менее хмурым, неодобрительным взглядом. Ванний понятливо слез с бортика и вручил инструмент приятелю.
- Всё, расходимся.
Я не возражала. Ванний вызвался проводить нас до избушки. Сеня явно желал присоединиться, но Настина крепко вцепилась в его руку и выразительно надула губки. Сомнительное внимание старостиного сына мне отнюдь не льстило, а уж с учетом наличия девицы, представившейся его невестой, и вовсе становилось неприятной и опасной обузой.