— Ты пришел в себя? – спрашивает Юрий.
— Я как раз собирался спросить тебя о том же, – отвечает Алексей с мрачным смешком, от которого по мне пробегает еще одна волна дрожи.
Юрий вздыхает.
— Из-за нашей прошлой истории я готов дать тебе семьдесят два часа, чтобы привести ее ко мне.
— Я приведу ее, – говорит Алексей. Его глаза встречаются с моими. – Но не для того, чтобы ты мог убить ее.
— Ты действительно думаешь, что сейчас самое время играть со мной в игры? – угрожает Юрий.
— Да ладно, ты же знаешь, как сильно я их люблю, – насмехается над ним Алексей.
И тут что-то глубоко в моей груди обрывается.
— Юрий? – Мой голос звучит отстраненно.
— Ариана? – спрашивает мой брат.
— Что... – Я качаю головой, когда замешательство во мне начинает превращаться в невыносимую боль. – Ты хочешь моей смерти?
— Здесь нет места для нас обоих, – говорит Юрий спокойным голосом, как будто мы говорим о погоде, а не о моей смерти.
— Я никогда не хотела быть частью всего этого! – вскрикиваю я, сама поражаясь своей вспышке.
Юрий раздраженно вздыхает.
— У меня нет времени на это дерьмо. Алексей, приведи ее ко мне, или я буду вынужден принять ответные меры. У тебя семьдесят два часа.
Юрий вешает трубку, и в наступившей тишине мое дыхание медленно начинает учащаться.
Осознание этого настолько сильно давит на меня, что я не могу пошевелить ни единым мускулом.
Мой собственный брат хочет моей смерти.
Это предательство не похоже ни на что, что я когда-либо испытывала.
Я знала, что мой отец умрет, так что это не было таким уж сильным ударом.
У меня было время привыкнуть к маминой болезни Альцгеймера, и когда она забыла, кто я такая, удар был не таким сокрушительным.
Но это... это предательство со стороны последнего члена семьи, который у меня остался, калечит меня. Безжалостно, оно разрушает мою веру в человечество. Это пробирает меня до костей.
Моя грудь сжимается от разрушения, кружащегося вокруг меня, медленно подкрадывающегося все ближе, пока это не остается всем, что есть.
Это что-то, что сломалось раньше? Я физически чувствую, как он разлетается на куски.
Положив руку на живот, я сильно нажимаю на него, так как боль усиливается.
Предательство.
В мгновение ока это меняет меня. Это заслоняет ту девушку, которой я была раньше.
Я потеряла последнего человека, который у меня был.
Дмитрий хватает меня за плечо и притягивает к своей груди, и в тот момент, когда его руки обвиваются вокруг меня, я расслабляюсь. Я превращаюсь в неузнаваемый беспорядок.
— Шшш… Я держу тебя, – говорит он, и только тогда я слышу свое собственное сдавленное дыхание. Я чувствую, как мое сердце колотится о ребра, отчаянно пытаясь сбежать от этой извращенной реальности, которая стала моей жизнью.
— Я не могу, – выдыхаю я.
Я не могу с этим справиться.
Дмитрий сажает меня к себе на колени, и его руки обхватывают меня стальными кольцами, его грудь тверда, его присутствие непоколебимо.
— Ты можешь, – говорит он твердым тоном. – Ты сильная, Ариана.
Мое тело инстинктивно поворачивается к Дмитрию, и я обвиваю руками его шею, цепляясь изо всех сил. Утыкаюсь лицом в его шею, рыдания разрывают меня на части, и моя грудь болезненно сжимается.
Дмитрий целует мои волосы, его голос – якорь, который не дает мне утонуть, когда он шепчет:
— Я держу тебя, Малышка. Ты здесь не одна. – Еще один поцелуй, и его руки крепко обнимают меня. – У тебя есть я.
Четыре слова.
Это дает мне достаточно сил, чтобы бороться с бушующим беспорядком внутри меня. Через некоторое время мне удается успокоиться настолько, чтобы перестать плакать, и, слегка отстранившись, вытираю рубашкой слезы с лица.
Поднимая свои испуганные глаза на Дмитрия, я пристально смотрю на него, ища что-то надежное, чему я могу доверять.
Я прокручиваю в голове все, что он мне сказал, и то, как мой отец сказал мне, что я должна доверять только Алексею и Дмитрию.
Теперь я понимаю, почему папа не упомянул Юрия.
Дмитрий похитил меня, чтобы спасти мою жизнь. Я думала, он убьет меня, но вместо этого он защищает меня. В то время как весь мой мир рушится вокруг меня, он единственный, кто держит меня.
Я никогда не чувствовала себя такой уязвимой, как в этот момент. Вся моя судьба в руках Дмитрия.
И точно так же, как и во все предыдущие разы, он читает мои мысли и говорит:
— Со мной ты в безопасности, Малышка. Я тебе не враг.
Я издаю сдавленный всхлип и быстро выдыхаю, подавляя желание расплакаться, а затем выдавливаю из себя слова: