Когда я добралась до дома, левый глаз уже полностью заплыл, и у отца чуть не случился сердечный приступ. Он велел матери наложить на глаз повязку, после чего мы втроем отправились в больницу. Мне было так больно, что я могла думать только о том, как эта крошечная белая ресница способна причинить такие страдания. Это была всего лишь волосинка, в конце концов.
Как только мы добрались до больницы, отец потащил меня к окулисту в белом халате. Тот раздвинул мои вздутые бесформенные веки, посветил в глаз и объявил, что мне необходима операция. Единственный выход — удалить ресницу. Но отец отказался. Вместо этого мы поехали через весь город к китайскому врачу. Отец надеялся, что тот поможет сохранить мою белую ресницу и удачу нашей семьи.
Разумеется, я никогда не видела никого даже отдаленно похожего на доктора Хинга, китайского доктора. Это был маленький, иссохший человек с желтоватой кожей, клочковатыми волосами и странными раскосыми глазами. Он провел меня в смотровую и внимательно выслушал рассказ отца о случившемся. Время от времени он поглядывал на меня своими яркими глазами-бусинками.
Когда отец закончил, врач спросил, можно ли ему взглянуть на мой глаз. Я сказала, что можно, но попросила быть осторожнее, потому что мне очень больно. Доктор Хинг кивнул, улыбнулся и сказал, что никакой боли он мне не причинит. Как ни странно, я чувствовала себя с ним довольно легко. Доктор осторожно раздвинул мои раздутые веки и заглянул внутрь. Он внимательно осмотрел глаз, затем выпрямился, и слабая улыбка сморщила его на удивление безмятежные черты.
— Ах, какая удача, — негромко объявил он. — Это очень-очень удача.
Я задумалась: он имеет в виду, что мне повезло, что мой глаз не так уж плох? В надежде, что так и есть, я позволила себе немного расслабиться. Я боялась, не ослепнет ли мой левый глаз, и тревожилась за судьбу белой ресницы.
— Что вы имеете в виду, доктор? — спросил отец.
— Ваша дочь — большая удача, — повторил доктор Хинг. — Белая ресница. В китайская культура белая ресница — большая удача. Очень, очень большая удача.
Доктор Хинг подошел к столу и принялся готовить какие-то порошки и снадобья. Потом попросил меня высунуть язык и стал его осматривать. Он изучал его в течение нескольких секунд, делая какие-то пометки в истории болезни, затем опять обратился к моему отцу.
— Белая ресница — очень особенная, — произнес он мягким голосом, показав нам бумажный пакет, наполненный коричневатым порошком.
— Толченые китайские травы. Развести одну часть порошка в десять частей чистой воды — от шока. Большой шок для организм, когда белая ресница тащат так грубо, — затем он указал на бумажный конверт с какими-то рассыпчатыми желтыми пилюлями. — А это — помочь иммунная система побороть инфекция. И это, — добавил он, указывая на пакетик с темно-зеленым порошком, — очень особенное китайское лекарство, чтобы укрепить глаз.
Он перевел взгляд с меня на моего отца.
— Белая ресница такая очень, очень большая удача, — повторил он, лучезарно улыбаясь нам.
— И это все? — спросил отец. — И не нужно ничего… резать? Операция не нужна?
— Операция? — с недоумением спросил доктор Хинг. — Операция? Для чего вредить белая ресница? Белая ресница — большая удача…
И доктор Хинг пустился в объяснения. У моей белой ресницы — свое собственное кровоснабжение. Этим и объясняется, отчего она продолжала расти быстрее, чем другие ресницы. Операция может причинить вред всему глазу. И в любом случае, зачем рисковать? Белая ресница означает удачу. С помощью его трав глаз исцелится сам по себе.
Доктор Хинг оказался прав. Когда я через неделю вернулась домой, от опухоли почти ничего не осталось. Китайские лекарства были отвратительны на вкус, но, похоже, действовали превосходно.
Однако отец все равно был очень зол на старика, который пытался выдернуть мою белую ресницу.
— Нам бы лучше определить Ратиби в школу, — заметил он матери. — Не то кто-нибудь по-настоящему выдернет ее ресницу — и прощай вся наша удача и ее мудрость!
С тех пор всякий раз, когда моя белая ресница становилась слишком длинной, отец усаживал меня, вынимал крошечные ножницы и аккуратно обрезал ее вровень с остальными. Таким образом он надеялся избежать того, что кто-нибудь еще попытается вырвать ее у меня из глазницы.