Когда Розалинд, всхлипывая, склонилась над Дэвидом, Лиза обняла ее и тоже расплакалась. Ни та ни другая не замечали профессора Кросса, который зашел в отделение и остановился сзади них, пока тот не прошептал:
— Его больше нет.
ГЛАВА 25
Три дня спустя Розалинд прогуливалась по берегу озера, кутаясь в теплое темно-розовое пальто, которое нравилось отцу, и черный шерстяной шарф, искрившийся на зимнем солнце. На голубом небе не было ни пятнышка, а земля под ногами схватилась коркой блестящего белого инея. По этой тропинке она часто бродила с родителями, и казалось уместным пройти по ней сегодня, петляя по облетевшим на зиму рощицам и пересекая болотистые заводи по старым деревянным мостам.
В третий раз за три минуты зазвонил телефон, но Розалинд уже решила, что единственный человек, с которым ей хочется говорить этим утром, идет рядом.
— Возможно, стоит посмотреть, кто это, — сказала Лиза, когда они вышли на луг. — Уверена, все о тебе беспокоятся, и если ты не предупредила, куда идешь...
Решив, что она, вероятно, права, Розалинд достала телефон и, увидев, что это Джерри, почти поддалась искушению в очередной раз проигнорировать его. Однако избегать его было бессмысленно, и, неожиданно почувствовав себя увереннее рядом с Лизой, она приняла вызов и коротко сказала:
— Алло?
— Наконец-то, — с облегчением выдохнул Джерри. — Я никак не мог до тебя дозвониться. Почему ты не отвечала?
Розалинд ничего не сказала, потому что он наверняка знал ответ сам.
— Розалинд, мне очень жаль, — искренне проговорил Джерри. — Когда я услышал... Это было шоком. Как ты? Я могу что-нибудь сделать?
— Ты уже сделал, спасибо, — сказала она. Вероятно, он не поймет этого до конца, но это не важно, главное, что она понимает. — Приятно, что ты нашел время выразить свои соболезнования.
— Разве я мог по-другому? Он очень много для меня значил, уверен, ты это знаешь. И я хотел бы прийти на похороны... То есть, если ты не против.
А она против? Хочет ли она, чтобы он был рядом как напоминание о прошлом, в котором они были счастливы все вместе и понятия не имели, что готовит будущее? Супружеская неверность, слабоумие, смерть. Все плохое начинается на «с»?
— Я позабочусь, чтобы тебе сообщили, когда и где они пройдут, как только это окончательно решится, — услышала она собственный голос. — Надеюсь, ты не собираешься приводить...
— О нет, что ты, — успокоил ее Джерри. — Это будет совершенно неуместно.
— Именно. — Потом, решив, что ему следует знать, добавила: — Бен Форчун будет там в качестве моего молодого человека.
Наступила пауза, после чего Джерри сказал:
— Он... Я его знаю?
— Понятия не имею, Джерри. — Это имеет какое-то значение? Не все ли ей равно? — Спасибо, что позвонил. Я обязательно дам знать, когда мы определимся с датой и временем.
Повесив трубку, она почувствовала, что Лиза смотрит на нее, однако продолжила, не поворачивая головы и щурясь от солнца:
— Еще раз спасибо, что позволила мне организовать похороны. Это для меня очень важно.
Лиза так и предполагала, и к тому же чувствовала, что Дэвид сам бы этого хотел.
— Ты же понимаешь, я сделаю все, чтобы тебе помочь.
— Спасибо, — еще раз сказала Розалинд. Ее голос прозвучал холоднее, чем хотелось, но держать в себе столько горя было нелегко. Ее окружал мир, в котором больше не было отца, и впереди ждала жизнь, которая будет пустой без него и матери. Розалинд огляделась по сторонам и увидела поле, в котором теперь будет блуждать только его дух, долину, где память о нем задержится на какое-то время, но в конце концов сотрется. Это было невыносимо. Все казалось неправильным. Она не могла поднять глаза к небу, но чувствовала его, ослепительно голубое и ясное, и молилась, чтобы отец был где-то там, вместе с мамой, иначе она больше ни в чем не видела смысла. Но та женщина, что шагала сейчас рядом, вторая жена отца, разве она хотела бы этого? Конечно, нет.
— Как дела у Лоуренса? — спросила Лиза.
Почувствовав, как екнуло сердце, когда мысли переключились на сына, Розалинд сказала:
— Он ни словом не обмолвился о папе с тех пор... Я пыталась поговорить с ним об этом, но он только трясет головой и начинает злиться. Доктор Кнойл направит нас к психологу.
— Это хорошо, — тихо сказала Лиза.