Адриан улыбнулся и ответил, что не знает, но всё может быть.
— У вас, у молодёжи, нынче не модно, видимо, интересоваться предками! По своему внуку знаю!
— Ну, такие мы, — снова улыбнулся молодой человек. — И всё-таки, мне кажется, эту вазу вообще в другую комнату нужно отнести.
— Я отнесу… У вас с цветами будто б взаимопонимание какое-то!
Юноша с улыбкой признался, что любит цветы, и садовник, конечно же, согласился, сказав, что тоже.
В этот момент прибежала Люсинда с мячиком в зубах и начала крутиться вокруг ног Адриана.
— Играть хочет… — улыбнулся Рудольф.
— Что ты мне принесла? — ласково спросил её юноша и поднял собачку на руки.
Садовник улыбнулся ему, а сам подумал, вспомнив недавний разговор с сэром Джеральдом: «И как можно было такого избивать?», а сам сказал:
— Я унесу вазу в каминный зал.
Адриан был занят Люсиндой и не сразу ответил:
— Да-да… Хорошо… Простите. Правда, она прелесть?
— Правда, — рассмеялся мужчина и почесал собачку по лбу. — Какая красавица! Принцесса!
Садовник ушёл. Молодой человек сел с Люсиндой на диван. Он очень любил животных. А с этой собачкой у них было полное взаимопонимание. Она везде ходила за ним. Констанция даже удивлялась. Слуги вообще думали, что это домашний питомец «молодого господина»: так она его любила.
Адриан не заметил, как вошла леди. Женщина издали залюбовалась ими, а потом села сзади юноши и обняла его за плечи. Он вздрогнул.
— Простите, пожалуйста, госпожа. Я не заметил, как вы вошли.
— Солнышко моё, — Конни улыбнулась, притянула его к себе таким образом ещё сильне. — Могу я попросить у тебя о помощи? — её голос предательски дрогнул, выдавая, что женщина волнуется, она погладила его по голове. — Как же мне нравятся твои волосы!
— Спасибо… Все что прикажите, госпожа…
— Это не приказ, моя радость, а именно просьба, потому что приказывать такое нехорошо… Какие же у тебя кудри!
Адриану было неудобно в такой позе, но сказать об этом постеснялся, а леди на самом деле так разволновалась, что не хотела смотреть ему в глаза, потому и обняла его таким образом, чтобы он не мог смотреть на неё прямо.
— Что же мне надо сделать? — робко спросил молодой человек после того, как Конни надолго замолчала, самозабвенно играя с его волосами. Она очень волновалась, и ей надо было что-то теребить в руках.
— Мы с подружками в костёле устраиваем обед для бедняков. Всем будут помогать их дети… А у меня детей нет. Геральдина и Эйлин у Эвелины с Марти. Мне тоже хочется, — Констанция вздохнула и быстро выпалила: — Ты можешь изобразить из себя моего сына?
Все вокруг так и думали, но ещё никогда его не представляли их сыном официально, господа делали вид, что, мол, это само собой разумеется.
— Я понимаю, это не совсем красиво с моей стороны, — продолжала Конни, — и мне неудобно… Но… но мне бы тоже хотелось прийти туда не одной.
— Но я же раб… — прошептал Адриан.
— Ты… ты… не раб…
— Для меня в этом нет ничего унизительного: если Господу угодно, чтобы я был рабом, значит, так и должно быть.
— Зато мне унизительно это слышать! Не вспоминай об этом, пожалуйста.
Они говорили шёпотом, чтобы никто не услышал.
— Хорошо… Как прикажете, моя госпожа.
— Спасибо… Ну как, ты пойдёшь со мной?
— Вы всегда были добры ко мне, и я вам очень благодарен за всё. И никогда этого не забуду. Но как я могу так унизить вас, назвав мамой?
Констанция выпустила его из объятий, и он чуть не вздохнул с облегчением — у него уже затекла спина.
— Солнышко, — мягко сказала леди, — если я прошу тебя об этом, значит, не считаю это унизительным. Зачем бы мне это было надо? Пощекотать себе нервы? Так я бы лучше подобрала первого попавшегося бродягу-пьянчугу в порту!
Адриан на миг улыбнулся, улыбнулся едва ль уловимой улыбкой.
— Ты боишься чего-то? — спросила Конни. — Джеральда? Что люди скажут? Того, что не похож на меня? Чего?
— Всего… — неожиданно ответил Адриан, так коротко и так откровенно, что леди даже удивилась.
— Люди и так все думают, что ты — наш сын. Это вообще было бы странно, если бы я одна пришла. Джеральд это понимает и против не будет. А дети и в бабушек, и в дедушек, и даже и в тёть, и в дядь бывают. Геральдина — копия моей мамы.
— Но… но, когда это будет уже не нужно, что вы скажите людям?
— А почему ты думаешь, что мне это потом будет ненужно?
Адриан не нашёлся, что ей на это ответить.
— У меня такое впечатление, что ты задался целью найти любые отговорки. Почему ты всего боишься до такой степени? Что с тобой случилось? Мне кажется, что… что я знаю не всё…
Констанция внимательно посмотрела на юношу. У него был такой странный взгляд, будто бы глаза на миг стали на мокром месте, но потом он взял себя в руки.
— Нет… Вы всё знаете… Просто я никогда не был в костёле. Я представления не имею, как там нужно себя вести. Я боюсь, что сделаю что-то не так и вас опозорю.
— Ты никогда не был в костёле? — сочувственно спросила Конни.
И юноша ответил, что не был ни разу. Женщина глубоко вздохнула: она ведь знала ответ. И сейчас заявила, что раз так, значит, тем более нужно ему идти с ней. Его робкую попытку возразить леди пресекла, сказав, что никаких «но», что нет в этом ничего страшного, что все когда-нибудь идут в церковь в первый раз. Она и не задумалась о катехизисе… Настолько сильно хотелось взять Адриана с собой. А он меж тем ответил ей робко и даже с испугом:
— Как прикажете, моя госпожа. Что мне надо делать?
— Вот и хорошо, — улыбнулась Констанция. — Ничего не отрицай и пару раз назови меня «мамой».
Все внутри юноши затрепетало. «Хорошо…» — только и сорвалось с его губ. Называть госпожу «мамой» совершенно не хотелось, и, наверняка, она ещё попросит обращаться к ней на «ты»!
— Спасибо тебе! — и Констанция обняла его.
Она никогда не упускала шанса обнять юношу, которого втайне от него считала своим приёмным сыном. А он же не до конца понимал причин такой нежности, и это казалось ему пока что очень непривычным.
— Тяв-тяв! — сказала Люсинда, мол, хватит трепаться, играй со мной.
Адриан засмеялся и снова взял собачку на руки. И в этот момент распахнулись двери, и вбежал взволнованный Джеральд.
— Дорогая!
— Ты чего? — удивилась «дорогая».
Хозяин посмотрел на раба, и Адриан мог бы поклясться, что в его глазах мелькнула ярость. Потом Джерри снова испуганно посмотрел на жену:
— Я видел на набережной Чарльза!
Глава 17. Жребий брошен…
— Что он тут делает?! — удивилась Констанция. — У него тут тоже, что ли, дом есть?
Джеральд вытер лоб, перевёл дух и сказал:
— Адриан, тебя… там Рудольф зачем-то искал…
— С вашего позволения, — юноша встал с дивана.
Люсинда побежала за ним, но остановилась неподалёку от Джерри и начала на него тявкать. Адриан невольно приостановился, и по спине пробежались мурашки… Что это с ней? Собачка, облаяв одного хозяина, выбежала за своим любимым.
— Я не знаю, — меж тем Джеральд кинулся к жене, сел рядом и шёпотом ответил: — Вроде нет тут у него ничего. Но я не удивлюсь, если купил. Дружище Гарри писал мне, что видел сэра Эдварда. И тот сказал ему, что Чарльз поклялся отнять у меня «какого-то раба». То есть Адриана — больше некого!
— Да что он к нему прицепился?! — возмутилась Конни.
— Не знаю, но, если увижу его рядом с сыном, убью обоих.
— Ты чего такого говоришь?!
— Я оговорился. Хотел сказать: «Убью его на месте»…
— Ты думаешь, он сюда специально для этого приехал, чтобы отобрать Адриана?