Парни отлично поняли намёк – просьба присмотреть. Видимо, наша боевая монахиня уже не боялась того, что эти бешеные бабы сцепятся. Чую, им сейчас очень нехорошо.
– Что касается тебя, мелкий засранец, марш ко мне в кабинет! – скомандовала Агнесс. Мне оставалось только подчинится. Явно она хочет обсудить что-то приватное наедине. А я хочу узнать, какого чёрта она творит?
* * *
Татуировка напоминала изображение щита с открытой книгой и связкой ключей, положенных на поле. Именно это Агнесс показала Вальдо, заставив его замереть. Сейчас она продемонстрировала это и мне.
– Это эмблема бойца подразделения охраны Секретариата Первосвященника Церкви Человечества. Если этих ребят зовут Псами Господними, то мы тогда личные гончие сам понимаешь кого.
– То есть ты можешь приказать этим ребятам? Зачем ты им меня отдала? Ты хоть знаешь, что они устроили?
Высыпаюсь на Агнесс ворох информации о прошедших событиях, включая таинственное излечение Гулара и угрозы в её адрес, Блюма, да и остальных. Та только смотрела на меня, стоящего на её столе, с осуждением. Знаю, не нравится ей эта моя манера залезать на мебель с грязными лапами. Но хоть бы салфетку тогда мне под ноги дали.
– Слик, вроде на надругательства над женщинами ты раньше не подписывался, – вдруг выдаёт Агнесс угрожающим голосом. – Что ты сделал с этой бедной девочкой? И не ври мне.
От возмущения я даже закашлялся. Да чтобы я эту ушастую дылду осчастливил? За кого меня тут приримают? Я честный ассасин. Максимум что я воткнул бы в ушастую, так это мой клинок. Уточняю для тупых – металлический и острый. В шею, где сонная артерия.
Потому я, демонстрируя своё возмущение, выкладываю как есть историю своего знакомства с этой ушастой. Ну да, вышло неудобно, но я же не специально. И потом просто подыграл её фантазиям.
Агнесс молча достала из ящичка стола бутылку, рюмку и махом накатила бренди. Мне естественно не предложила.
– Слик, – наконец сказала Агнесс, – я тут предлагала тебе исповедь недавно. Забудь. Если у тебя всё истории в жизни такие, то я сопьюсь. И у меня есть подозрение, что несколько лет назад одного местного авторитета казнил ты. Там история была с обезглавливанием тела и сломанной детской куклой.
Тихо кашляю и отворачиваются голову в сторону. На стене такая интересная картина с морским пейзажем. Только поднимаю руку и кручу в воздухе опущенным вниз пальцем. Неожиданно он упирается во что-то твёрдое – Агнесс подставила свою ладонь.
– На, посмущайся, – мягким, но слегка ехидным голосом говорит мне настоятельница, качая головой. – Я слышала, что ты отбитый, но чтобы настолько...
– Издержки профессии, – отвечаю я. – Но мне кажется, что кто-то отходит от темы нашей беседы.
– Скорее этот кто-то уточняет детали. И у меня для тебя плохие новости. Как ты понял, я боевой менталист из доверенных головорезов Первосвященника. Не в отставке, но на пенсии. Мне здесь удобно, да и ребята неплохие тут. Ну, кроме некоторых обитателей Нижнего и жителей Подполья.
– Кхе, я в Нижнем вообще-то квартирую, – замечаю между делом.
– И хорошо. Если у меня храм будут так каждый день разносить, то я точно кого-то прибью. Короче, Слик, слушай внимательно. Про провидцев ты ведь слышал?
Вопрос мне совсем не понравился. И не зря – именно этот дар был у Агнесс кроме умения перемещаться как тень и заставлять всех плясать под свою дудку. Это сделало её ценным оперативником на службе лидера человеческой Церкви. Если бы мне вдруг когда-нибудь заказали Первосвященника, то я бы встретил на ущкой дорожке кого-то вроде неё. Точнее, команду таких спецов.
Если опустить всю историю, то Агнесс была не единожды ранена, потеряла глаз, а потому ушла на пенсию в выбранное ей захолустье. На фронтире и в приграничье всегда бардак, но она смогла наладить совместное и выгодное взаимодействие разных сил. То есть, если вдруг её припрут хотя бы за игры в карты в задней комнате, то она спокойно может сказать, что делала это по поручению Секретариата Первосвященника. И там всё подтвердят. Политика.
Так что Агнесс меня фактически прикрыла от заклятых коллег, как она их назвала, из другого департамента. Ох и не любила она Псов Господних, называя их дилетантами и отбитыми фанатиками, которым в кайф страдать.
– Вот и парня явно натаскивали по методике, что ему ниспослано испытание свыше. Испытание это тогда, если нет другого выхода или решения, а тут страдание ради страдания. Попадись они мне, – металла громы и молнии моя знакомая.