– Тебе прям в космонавты… Сто двадцать на восемьдесят пять. Только пульс почему-то под сотню. Это наверняка переутомление.
– Отосплюсь за выходные, – я встала и подошла к кулеру за водой.
– Я могу тебя отвезти.
– Не заморачивайся. Мне вызовут такси, – я сделала пару глотков и повернулась, испуганно вздохнув.
Дамир стоял в нескольких сантиметрах от меня и хмурился в своей стандартной манере, когда кто-то позволял себе неслыханную наглость спорить с ним.
– Даша, не упрямься.
– Со мной всё в порядке. В обморок точно не собираюсь па…
Но он приблизился вплотную и указательным пальцем приподнял моё лицо за подбородок:
– Мне так будет спокойнее.
Оказавшись в считанных миллиметрах от его лица, я затаила дыхание и часто заморгала.
– Тебе?..
Его суровые карие глаза прожигали меня насквозь, заставляя мелко дрожать. Я наконец-то сподобилась сделать вдох, и голова тут же закружилась от дурманящего воображение запаха. Словно под гипнозом я следила, как Дамир склонял голову, чтобы поцеловать меня, и когда его губы коснулись моих, сознание заискрилось яркими обжигающими всё моё нутро вспышками…
Глава 10
Даша
Ладонь Дамира скользнула ниже, вдоль моей шеи. Он запустил пальцы в мою укладку и сжал затылок, продолжая напористо сминать мои губы и подчинять себе мой и без того податливый язык.
Наверное, примерно так я себе и представляла его поцелуй все два с лишним года моей болезни Усмановым. И всё же нашла в себе силы мягко упереться рукой в его чёрную рубашку.
– Что-то не так? – он сделал глубокий вдох и вопросительно уставился на меня.
Хороший вопрос…
– Что… Зачем ты меня… – мысли беспомощно расплывались по моему обессиленному сознанию.
– Захотел и поцеловал. Тебе не понравилось? – Дамир выпрямился, гася во взгляде мужское желание.
– Я просто… не понимаю… Я не понимаю твоих мотивов.
Пока Усманов сам собирал мысли в кучу, я пригладила волосы и надела жакет.
– Пойми, для меня вся эта ситуация очень странная… Пока мы работали вместе, ты никоим образом не проявлял свою симпатию, был равнодушен ко мне. И когда я нечаянно призналась в день увольнения, всё вдруг резко изменилось… Ты развёлся с женой, приехал ко мне… И вот теперь… – я собрала остатки смелости в кулак и подняла взгляд на Дамира. – Я не знаю, как относиться к происходящему. Объясни.
– Дашенька, а ты совсем-совсем не допускаешь сценария, где у мужчины может возникнуть интерес к девушке именно после её признания? Нет, я не побежал разводиться с женой из-за того, что узнал о твоих чувствах. Но, Даша… – Усманов вздохнул, уперевшись руками в край моего рабочего стола. – Так случилось, что две мои самые близкие женщины как-то синхронно решили уйти: моя ассистентка уволилась, не дождавшись взаимности, а жена предпочла мне моего же зама.
Раздался тихий стук в дверь, и в проёме появилась пламенная макушка Мироновой.
– Алла, прошу прощения, но вынужден временно лишить вас помощницы. Десять минут, – проговорил Дамир дружелюбно, но твёрдо.
– Я просто хотела сказать, что мы закончили, и гости разошлись, – промямлила хмельная Алла.
– Всё хорошо, я закрою галерею.
– Я пока ещё тут, – она выразительно посмотрела на меня и прикрыла дверь.
Я снова посмотрела на Усманова, безуспешно пытаясь переварить услышанное:
– Марина променяла ТЕБЯ на Зимина?!
– Сложно представить, да? – он насмешливо прищурился.
– И ты даже не убил его?
Усманов праведно поморщился:
– Даша, ну я же адекватный осознанный человек. Да и ценники на киллеров сейчас неоправданно завышены.
Я глупо хихикнула, а Дамир забавно подмигнул мне.
– И всё равно… Марина с ума сошла?
– Нет, она просто дура. И, наверное, я рад, что выяснил это сейчас, а не спустя двадцать лет её лжи. К тому же, у них в итоге ничего не сложилось. Но ей вернуться в мою жизнь я не позволю, а вот тебя хотел бы видеть… чаще.
– Алла меня убьёт, – я нервно рассмеялась.
Дамир непонимающе замер:
– А она здесь причём?
Я почувствовала себя максимально глупо. Но по старой памяти понимала, что темнить перед Дамиром – себе дороже.
– Она увидела, что мы с тобой знакомы, и устроила мне допрос с пристрастием… Алла очень хотела бы свести тебя со своей подругой, – я зажмурилась от неловкости. – Знаю, звучит это всё ужасно по-детски…