Вдруг острая боль пронзила внутри. Маргелиус болезненно скривился и осел на землю, держась за грудь. Из-за приступа безумного смеха дала о себе знать рана. Он лежал на земле и пытался отдышаться. Затем маг поднял глаза на Свирепого с Нерри, и новая предательская улыбка начала наползать на его уста.
- Отец! - не выдержал Свирепый. - Он точно тут нужен?
Лютый вздохнул, наклонился и решительно постучал мага когтем по руке, призывая того уже перестать ржать как ненормального и начать вести себя с большей долей уважения к собеседникам.
Это помогло. Маргелиус успокоился и уселся поудобнее, прислонившись к спине дракона, с любопытством в янтарных глазах разглядывая сына Лютого с его спутником.
- По крайне мере, мы теперь знаем, что эта традиция заразительна. От наследственности не уйдёшь, - хмыкнул маг, раскуривая трубку, чтобы успокоиться.
Свирепый на мгновение уставился в глаза мага, затем взорвался: между ним и Нерри нет отношений, какие существуют между магом и его отцом.
Маргелиус спокойно, не перебивая, выслушал отповедь дракона, равнодушно пуская колечки дыма.
- Свирепый, один вопрос, - любезным тоном осведомился он, почесав бровь. - Ты жениться не пробовал? Говорят, помогает.
Дракон пошёл пунцовыми пятнами, но, прежде чем он успел ответить, в разговор вмешался Нерри, которого уже достал высокомерный маг.
- Тебя, урода, он не спросил, что ему делать! - зло выругался Нерри, вскакивая на ноги.
- А в жабу? - беззлобно спросил маг, поглядев исподлобья своими яркими глазами.
Нерри замер, прикусив язык, затем нерешительно спросил, обращаясь к Свирепому:
- Он может?
- В жабу-то?
- Ага.
- Не думаю, - поморщился Свирепый, зная о проблемах мага с руками.
Но только Нерри воодушевился этой фразой, Свирепый, оглядев мага, добавил, осадив его пыл:
- Но вот башку откусить - запросто. Зубищи у него что надо.
Нерри провёл три дня на Коралловом острове. Драконы его сторонились, но враждебности не проявляли. Он познакомился с женой мага и двумя здоровенными гоблинами, братьями Твердолобами, которые мало разговаривали и в основном рубились в карты или шахматы. Узнав, что он не играет в азартные игры, братья напрочь потеряли к гостю интерес. Большую часть времени Нерри провёл, болтая с Айрис. Глядя на её гибкую фигуру, красивые черты лица, мягкие серые глаза, длинные каштановые волосы, ниспадающие с плеч, слонового цвета кожу, он искренне недоумевал, что же её держит возле мага, который не отличается ни красотой, ни дружелюбием.
- Вы не думали покинуть остров? - задал он откровенный вопрос, когда они сидели на берегу и болтали, попивая горячий травяной чай.
- Ты имеешь в виду, не хочу ли я сбежать от своего мужа? - засмеялась Айрис.
Нерри потупился, уткнувшись носом в чашу с чаем.
- Нет, Нерри. Я здесь добровольно нахожусь. Я люблю своего мужа.
- Любовное заклятие можно снять, маги на континенте смогут вам помочь, - он осёкся, увидев приближающегося к ним герцога, на лице которого играла сардоническая улыбка.
- Привет, надеюсь, я не прервал слишком важную дискуссию? - улыбнулся Маргелиус.
- Как раз наоборот. Мы обсуждали мой побег с острова от злого мага в твоём лице и как снять любовное заклятие, которым ты меня околдовал, - рассмеялась в ответ Айрис.
Маргелиус на мгновение замер, поглядел ничего не выражающим взглядом в побледневшее лицо Нерри, а затем разразился хохотом. Отсмеявшись, он покачал головой, затем поглядел на Нерри ещё раз и снова неприлично заржал.
Кровь бросилась Нерри в лицо.
- Если ты думаешь, что твои заклятия нельзя снять, то ты ошибаешься! - гневно выкрикнул он.
- Парень, я начинаю думать, что ты подходящий спутник для Свирепого. Я ошибся в своём первоначальном мнении, - продолжая смеяться, маг развернулся и ушёл.
Когда Нерри со Свирепым уже собрались покинуть остров, к ним подошёл Маргелиус и молча протянул два круглых каменных шарика, размером с голубиное яйцо каждый. Первый камушек отливал голубоватым светом, второй слегка светился изнутри белым. Но если пристально не присматриваться, на вид в камушках не было решительно ничего необычного. Нерри протянул было руку взять то, что предлагал маг, но Свирепый остановил его порыв, подозрительно уставившись на Маргелиуса.
- Что это?