«Нет», — ответила Эрин.
Патрисия взяла большой помидор и начала нарезать его небольшими кубиками. Курица и картофель были в духовке, наполняя кухню своими ароматами. Она надеялась, что домашняя еда подбодрит и оживит их обеих.
«Куда ты ходишь каждый день?» — спросила она, стараясь говорить как можно беззаботней. Она знала, что Эрин покидала дом. Патрисия звонила домой и на сотовый Эрин, но не получила ответа.
«Сегодня я ходила в библиотеку».
«Да? Нашла что-нибудь хорошее?»
Эрин сидела и смотрела сквозь нее, словно находилась в своем собственном мире.
«Maк?»
«А?» — откликнулась она.
«Я спросила, нашла что-нибудь хорошее? Например: интересную книгу?»
«Ах, да. Конечно».
Патрисия изучала ее в течение нескольких минут. Она видела, что Эрин потеряла в весе и Патрисия знала, что она плохо спит. Она не раз слышала, как та ходила ночью по комнате. Эндерсон очень беспокоилась о ней, и ненавидела себя за то, что ее не было дома, чтобы помочь Эрин в это эмоционально — тяжелое для нее время.
«Как ты себя чувствуешь после всего?» — спросила она. — «Тебе стало хоть немножко лучше?»
«Не особенно».
«Ты получила известие от Лиз?» — Патрисия задала вопрос мягко, ее любопытство взяло над ней верх. Это было так не похоже на Адамс, чтобы просто так взять и кого-то отпустить. Особенно, если учесть то, что это Эрин ушла из дома. Патрисия знала: Адамс сделает все возможное, чтобы вернуть ее назад.
«Нет».
Патрисия добавила нарезанный помидор в салат.
«Может, ты хочешь поговорить с ней? Возможно, тебе стоит сделать первый шаг».
Она не понимала, почему вообще предлагала ей что-то сделать в отношении Адамс. На самом деле, Эрин было лучше без нее. Но, тем не менее, Патрисия не могла спокойно стоять и наблюдать за ней, такой грустной и такой расстроенной. Эрин была не похожа на других людей, которых она знала. Когда Мак чувствовала, то отдавалась вся своему чувству. Это затрагивало ее. Слишком глубоко.
«Я пробовала», — произнесла Эрин. — «Я приехала к ней в студию. Но это уже не имело смысла. Все кончено».
«Я сожалею». — Повторила Патрисия. Она не знала, что еще сказать в этой ситуации. Эрин выглядела так, словно собиралась разбиться на миллион частиц и развеяться по-ветру. — «Maк, я…»
Эрин неожиданно усмехнулась, чем очень удивила ее. — «Если бы только Лиз могла слышать тебя сейчас».
«Что ты имеешь в виду?» — Она перемешивала большими деревянными щипцами салат, заправив его домашним соусом.
Эрин казалась немного колеблющейся и не ответила на вопрос.
«Что? Что такое?»
«Она думала, ты ненавидишь ее. Думала, что ты можешь сделать все для того, чтобы погубить ее или встать между нею и мной».
Патрисия положила щипцы на стол. — «Ты тоже так думаешь?»
Что ж, это было правдой, она, действительно, имела чувства к Эрин. Чувства, которые выходили за рамки простой дружбы. И теперь в ее душе поселилась маленькая надежда, поскольку с Лиз все было кончено. Но попробовать встать между ними? Нет, она хотела счастья для Эрин. Это было на первом месте.
«Нет», — Эрин встретилась с ней взглядом. — «Я всегда защищала тебя. На самом деле, это то, о чем мы спорили в последний раз».
Патрисия молчала.
«Она узнала о нас», — призналась Эрин.
«Нас?»
«О той ночи. Когда мы были… вместе».
Патрисия отвернулась, все это время она подавляла воспоминания. Приступ новой боли скрутил ей живот, словно его обвили руки, толстые, жилистые, словно ветви.
«Ты сказала ей?»
«Нет, я не призналась ей. Она поняла это сама». — Эрин посмотрела на свои руки. — «И она нашла книгу. Твой последний роман».
Патриция взяла салатницу и понесла ее к столу. Ей нужно было двигаться. Ее кровь, горячая и густая, двигалась под загорелой кожей. Она пересекла кухню, вернувшись к ящикам, чтобы достать ножи и вилки. Эрин осталась у бара, глядя на свои руки, очевидно пребывая в глубокой задумчивости.
«Он был обо мне?» — спросила Эрин.
Патрисия застыла, когда положила ножи рядом с вилками на столе. Она посмотрела на Эрин, которая неподвижно сидела на стуле и выглядела ужасно потерянной и разбитой. Тем не менее, она была так красива со своими всезнающими, необычайно нежными зелеными глазами и, растапливающей сердце, улыбкой. Она осталась такой же скромной и доброй, как и раньше.
Привлекательность Эрин, ее красота, ее способность безгранично любить и заботиться о любимом человеке — было тем, что заставило Патрисию написать книгу. После того, как дело об убийствах Соблазнительницы было закрыто, она не смогла выкинуть Эрин из головы. Она написала книгу об убийствах, а затем, очень раздраженная, вернулась в свой участок, и, стремясь забыться, окунулась с головой в работу. Но ее мысли все время возвращались к Эрин. Писать о ней — было тем единственным способом, с помощью которого она могла управлять своими эмоциями. Лиз увезла Эрин на яхте, но для Патрисии Эрин надолго осталась в ее сердце и мыслях.