Боль на лице Синклер была душераздирающей. — «Я так сожалею». — Патрисия накрыла ее руку и сжала ладонь.
От этого простого дружеского жеста Синклер вышла из оцепенения. — «Все нормально. Я прошла через это. Поняла, что дело было не во мне. И даже не в ней. Всему виной был алкоголь. Поэтому, когда моя сестра позвонила и сказала, что беременна и они переезжают в Серебряную Долину, я сделала свой выбор».
«Она не пыталась связаться с тобой?»
«Нет».
«А ты хочешь, чтобы она это сделала?»
Синклер поставила стакан. — «Нет. Я двигаюсь дальше. Так же, как и она. Она никогда не будет просить денег или помощи. Ее родители богаты, и они не оставят ее без средств».
«Ты с кем-то встречаешься?» — Патрисия не могла поверить, что задала этот вопрос вслух. У нее появилось желание стукнуть себя кулаком по лбу.
Синклер всего лишь улыбнулась. — «Нет, пока. Сначала я должна переосмыслить свою жизнь. Найти мое счастье, мою суть».
«И как, нашла?»
«Да».
Они продолжили есть пирог, сидя в удобной тишине.
«Спасибо, что пришла», — спустя некоторое время, сказала Патрисия.
Синклер, казалось, удивили ее слова. — «Спасибо, что приняла меня».
«Приходи в любое время».
«Поверить не могу, что я только что рассказала тебе все это».
Патрисия улыбнулась, ее забавляло смущение Одри. — «Я тоже не могу поверить».
«Сейчас я доем пирог и попытаюсь забыть о том, что со стороны моя жизнь кажется сумасшедшей».
Патрисия рассмеялась. Сумасшедшая жизнь, в представлении Синклер, не имела ничего общего с жизнью Патрисии. А ведь она и ее отдел охотились на Элизабет Адамс, ее прежнюю возлюбленную, обвиняемую в убийстве. И в довершении ко всему, Эрин, с которой она спала, может воспрепятствовать правосудию, если знает, где скрывается Адамс и утаивает эту информацию от полиции. И не смотря на все это, последнее место в котором Патрисия ожидала оказаться, это сидеть сейчас здесь, за кухонным столом, и есть ананасовый пирог-перевертыш со своим конкурентом, интригующим детективом Одри Синклер.
«Итак, почему ты не сказала мне, что ты публикующийся писатель?» — Синклер отодвинула свою тарелку. — «Это известно даже в ведомстве шерифа. У всех есть твоя новая книга».
«О, Боже. Я надеялась, что это не вызовет слишком много шума». — Патрисия посмотрела на свою тарелку. Внезапно, ей показалось, что пирог тяжелым грузом лег в ее животе. — «Как, вообще, ведомство шерифа узнало об этом?»
Она использовала вымышленное имя и книга была написана, как художественное произведение. Но сюжетная линия была очень реальной.
Синклер рассмеялась. — «Наши отделы могут соперничать, но слухи распространяются и через барьеры».
«Просто прекрасно». — Патрисия уже слышала, как отчитывает ее Руис, вообразивший себя Господом Богом.
«Это — великолепная книга», — произнесла Синклер.
«Ты читала ее?» — Ее издатель позвонил ей и сказал, что ранние отзывы были хороши, и книга хорошо продавалась.
«Конечно. Как только я услышала об этом, я купила ее».
«И ты еще волновалась о том, что я подумаю, будто у тебя была сумасшедшая жизнь?»
«Чтение твоей книги помогло мне узнать тебя. Иначе, я, вероятно, не поделилась бы своей историей».
Патрисия поморщилась. — «Вообще-то, это предполагалось как художественное произведение». — Она вспомнила о романе, который написала об Эрин, и о том, как быстро ее фантазии переплелись с реальностью.
«Не волнуйся, остальные читатели в Америке будут относиться к нему, как к художественному произведению», — ответила Синклер. — «К хорошему произведению».
«Тем не менее, твои коллеги судачат о нем, словно студенческая общага, смакующая историю о падких на передок девочках».
Синклер рассмеялась. — «Шериф использует ее, как пример того, почему мы должны держаться подальше от полицейского департамента Серебряной Долины».
«Просто замечательно». — Патрисия услышала достаточно для того, чтобы зажечь фитиль под своим задом. Она поднялась и, взяв их тарелки, направилась к раковине. Ей было необходимо что-то сделать, поскольку сидеть на месте она уже не могла.
«Не переживай, я не буду использовать ее против тебя». — Синклер шла за ней, неся стаканы. — «Поскольку ты та, кто спас положение и раскрыл дело».
Она стояла рядом с Эндерсон и ждала, когда та повернет кран. Патрисия с наслаждением погрузила руки в горячую воду. Когда Синклер добавила в раковину стаканы, их руки соприкоснулись, и ее пальцы скользнули в ладонь Патрисии. Послышался судорожный вздох. Взгляд детектива медленно смещался к губам писательницы. Когда же их глаза снова встретились, взгляд Синклер был полон мерцающего огня.