Тот задумчиво почесал затылок. Кто-то там из знакомых знакомых, конечно, найдется, но на поиск потребуется время.
И тут усмехнулась Ольга.
– Хочешь, верь, хочешь – нет, но я с женой их нового закордонного гетмана училась вместе. Скажу тебе даже более страшную вещь: она тоже из Остен-Сакенов! Седьмая вода на киселе, но, все же, повод навестить дальнюю родственницу всегда найдется.
– Ну вот, опять на меня навалились, а у самих все необходимое есть! – Петров с облегчением вздохнул, – а поскольку мы уже точно знаем, кто поедет в Киев, давайте хряпнем по последней и пойдем спать. А то устал я с вами. Только, чур, последний огурец мой, а то пока мы тут мозгами шевелили, твой муж все съел! Ты его что, вообще не кормишь?
– Да нельзя ему столько соленого, – Ольга только вздохнула, – а тут воспользовался случаем.
– Вот что, друзья мои, я ценю вашу трогательную заботу о моем здоровье, но все ваши штучки и трюки уже сто лет как знаю. Огурцы огурцами, но чтобы никаких гранат и пулеметов в подвале не было! Вы что, с ума сошли? Мальчишка в доме растет, ему вашу захоронку найти – раз плюнуть! Три дня срока вам: что сказал – убрать, привезти нормальный железный ящик с замком – хоть закапывайте его в погребе – и закрыть в него все пистолеты! Все поняли?
– Ладно, суровый муж, спать пошли…
Повидаться с дальней родственницей в этот раз Ольге, однако, была не судьба.
Глава третья
Пока в далекой Казани разворачивались эти события, та самая жена нового "закордонного гетмана" возвращалась в стольный град Киев. Возвращался, собственно, ее муж, гетман Померанцев, а она его просто сопровождала. Зачем именно гетман ездил в Берлин, даже не особенно и важно. Нет, обоснование, конечно, было. Присутствовало и согласие Верховного на эту поездку как крайне важную и совершенно необходимую. Иных, впрочем, у дипломатов такого ранга и не бывает. А, по сути, недавно назначенному на этот пост руководителю внешних сношений НКР надо было освежить прежние контакты и налаживать новые – теперь уже в новом качестве. Для этого он и выбрал Берлин. Маршрут был выбран не самый короткий. По дороге туда заехали в Вильно. Литовцы принимали тепло. Дело было даже не в чувстве благодарности – своей государственностью они были обязаны именно Киеву, а в откровенном опасении возможного польского реванша. Гарантами их независимости выступали, правда, французы, но до Парижа далеко, а киевские войска вот они рядом, под боком. Теплоту литовского приема, правда, на следующей остановке с лихвой компенсировала подчеркнутая сдержанность поляков. Эти цедили слова сквозь зубы, и, была бы такая возможность – явно вообще уклонились бы от разговора. Но не могли. По условиям мирного договора Киев получил существенные экономические преференции в Польше. Дело было, правда, обставлено столь хитрым образом, что формальные преференции числились за НКР, а реально их плодами пользовались конкретные частные фирмы. Тем в гетманской администрации, кто пытался обратить внимание на это несоответствие, доходчиво объяснили, что данные фирмы существуют не в вакууме, на них работают граждане НКР, получают зарплату, платят налоги, то есть фирмы, поставляя продукцию в Польшу, способствуют развитию киевской экономики и т. д. Оно бы вроде все и правильно, не поспоришь, но как-то странно получается: как Варшаву брать, так все вперед, а как дивиденды от победы делить, так про принцип частной собственности вспомнили. Но это отступление, а если вернуться к разговорам с поляками, то у гетмана сложилось четкое впечатление: западные соседи, наконец, осознали масштабы своих финансовых потерь в результате работы тех "насосов", которые присосались к их экономике по итогам мирного соглашения, и долго терпеть такое не будут. Вопрос в том, как и каким образом они будут отказываться от своих обязательств и кого смогут привлечь на свою сторону в неизбежном споре с Киевом.
Померанцева складывающаяся ситуация крайне насторожила. Было очевидно, что время военных походов на запад для НКР безвозвратно ушло, и все будущие споры придется решать уже не силой оружия, а за столом переговоров. В "гадюшнике" – про себя он иначе гетманское правительство и не называл – крайним за любой отход от послевоенных договоренностей сделают обязательно его, да еще и распишут: мол, достигнутое кровью воинов-героев нынешние чинуши бездарно потеряли. И кому ты будешь объяснять, что долго так беззастенчиво грабить Польшу просто невозможно? Тем более, что за ее спиной маячат штыки французов. Если в Париже в свое время просто не разобрались в хитросплетениях экономических статей мирного договора и делали упор в основном на линии границы, то уж сейчас-то поляки с цифрами в руках быстро докажут им масштабы грабежа. Нет, французы, конечно, не против грабежа, и совсем не отвергают этот инструмент экономической политики, но вот только то, что грабят их "клиентов" не они сами, а чужой дядя им явно не понравится. Да, хорошо, что нынешний маршрут заканчивается в Берлине. В Париж пока соваться явно не стоит.