- Не имею понятия - сказала я. - Представить тебя?
- Нет - ответил Том категоричным тоном. – Рядом с этим парнем у меня нет шансов. Перед этим Шварцнегерром буду выглядеть увечным.
Том сам совсем неплох и довольно мускулист, в конечном итоге ничего странного, поскольку работает физически с тех пор, как кончилась его последняя артистическая стипендия. Но в последнее время нарастил себе лишние прослойки подкожного жира, которые прикрыли его мускулы весьма основательно. Если бы прекратил пить, за месяц вернулся бы к форме.
- „Конан варвар” с Грейс Джонс - это единственный фильм, в котором грудь героя больше груди героини - я сказала, недооценив ситуацию. - В сумме Дерек не так уж сильно «накачан». Он только много играет в баскетбол.
- Это должно меня утешить? - пробормотал Том, вызывающе глядя на меня.
- Я гадаю только, знает ли девушка Дерека, что ее парень в субботний вечер шатается по барам в сопровождении другой женщины - сказала я задумчиво. - Линда не обрадуется. На его месте я хотела бы, чтобы она не узнала.
- Что, такая ревнивая?
- Точно. Но Дерека должен скорее печалить факт, что Линда также директриса тренажерного клуба.
- Аа.
- У Дерека слава жеребца...
- Я тоже бы ее имел, если б так выглядел! - бросил горько Том.
- Может, потанцуем? - предложила я.
Всегда стараюсь направить разговор в более счастливое русло, когда Том начинает толочь воду в ступе. В ином случае он втягивает меня в свое болото жалоб и сетований, и я никак не могу потом очиститься от этой грязи.
- Ты танцуй – сказал он, повернув нос в сторону Дерека и его девушки. - Я буду смотреть.
Мы пробились в сторону танцплощадки. Клуб выполнял порой функцию концертного зала, следовательно, сзади содержалась малая сцена, на которой танцевала кучка эксгибиционистов. Окружал ее узкий балкон, а ниже находилась главная площадка с платформой для диджея. Я мечтала потанцевать, но держала сейчас в руках мой новый плащ, имитирующий расцветку леопарда, который облегал мои кости и имел фантастические, большие клапаны по последней моде семидесятых годов. Я купила его чудом в магазине поношенных вещей и ни за что в мире не могла поручить его гардеробщику, ни тем более оставить на полу. К счастью Том пообещал, что будет его стеречь как зеницу ока, а в таких делах вообще-то можно было ему довериться. Я оставила своего приятеля, топчущегося на балконе с моим плащом, который он повесил через плечо, после чего взошла по лестнице и нырнула в колеблющуюся толпу.
Через минуту при помощи метких ударов локтей я завоевала себе немного пространства, где могла немного побросаться.
В этом клубе играют мою любимую танцевальную музыку, очень громкую, полную захватывающих мелодий и острой гитарной вставки. Молодые люди пожиманием плеч выражали рефрены последней песни, а когда диджей пускал что-то более мрачное, молниеносно меняли настроение и бросались на тебя с диким рыком. К счастью при мне были мои ботинки и каждый, кто на меня падал, получал такого пинка, что уже позже соображал, что делает. Именно в такой ситуации видно, какие парни хорошо воспитаны: те, что просят прощения, прежде чем сбежать, хромая, с твоей подошвой, оттиснутой на икре.
После какого-то часа Джеймс пустил „Touch Me, I’m Sick”. Это воистину надсадистая песня, полная пульсирующих ритмов и характерных моментов, когда все становятся на месте, чтобы прокричать рефрен, который с простотой, достойной похвалы, состоит исключительно из названия. После этого всего я полностью вымоталась, как и мои опавшие волосы, и поэтому отправилась на поиски Тома. Нашла его у бара и с радостью удостоверилась, что его по-прежнему сопровождает мой плащ.
- Какое название имела последняя песня? - поинтересовался мой приятель тоном антрополога, который открыл исключительно мерзкий брачный ритуал и желал бы ему посвятить специальную монографию.
- Это „ Touch Me, I’ m Sick ”. Mudhoney (американская гранж-группа 80-90-х – Прим.пер).
- Ага. Сдается мне, что некоторые верещат что-то другое...
- Да, последний раз поется „ Fuck Me, I’m Sick ” .
- Действительно, именно так я и слышал. – Тома передернуло. - Могу ли я попросить еще одно виски? И пиво для моей дамы.
Он толкнул выпивку в мою сторону.
- Твой приятель только что вышел с той девушкой.
- Дерек?
- Да, мистер Пульсирующий Бицепс.
Кто-то хлопнул меня по плечу.
Это была Люси, девушка, с лицом как молочный коктейль с изюмом, которая вела программу об альтернативной музыке для какой-то каболовки. Привела с собой некоего субъекта, которого представила как коллегу и продюсера, а также вокалиста, сделавшего себе имя на собственном коллективе из категории воюющего направления грандж.
Продюсер выглядел достаточно интересно - то есть привлекательно – но, к сожалению, сразу ушел, чтобы поговорить, к гитаристу из группы, который провокационно выпячивал таз на другом конце бара. Парень тот был так по-модному худ, что выпирающие кости протерли ему дыру в джинсах.
С вокалистом я раньше уже познакомилась.
- Привет, Легго - сказала я. - Как дела?
- В порядке – ответил он.
Для Легго это было слишком многословное высказывание. К сожалению, исключительная красота не объединялась в данном случае с даром беседы. Люси, его подробное противоречие, тотчас же начала нескладный рассказ о том, какой возбуждающей оказалась для нее последняя неделя. В исполнении Люси каждая фраза, которая начинается со слов «Это действительно было очаровательно...» возвещала кошмарную скуку. Тем не менее, я слушала терпеливо, периодически гася зевоту, потому что Люси издавна обещала, что будет представлять мою металлическую скульптуру в своей двухминутной программе, посвященной обзору событий. Хоть это не было бы очень эффектное начало звездной карьеры, но, однако, на данный момент я не видела другой возможности заблистать.
- Ты должна заскочить ко мне осмотреть новье - вставила я с надеждой, как только та прервала на секунду поток. - Я только что закончила такую мобилу, реально хорошо смотрится.
- Супер – ответила подруга. - Позвони мне через некоторое время.
Хотя я не принадлежала к миру медиа, но и так хорошо понимала, что это означает НЕТ. Через минуту я вдалась в мрачные размышления, являются ли она и Легго парой. Некоторое время назад я сама старалась его подцепить, но не осмелилась ни на один жест. Меня интересовало, принадлежит ли он к тому сорту парней, которые вместо крошки своей инициативы желают, чтобы женщина стукнула их дрюком по голове и затянула за волосы в пещеру. В настоящий момент таких вокруг пруд пруди. Конечно, не потому ли столько присутствующих отрастили себе в настоящий момент большие снопы на головах?
Я представила Ли Тома, что было не лучшим решением. Мой приятель сразу же начал ее расспрашивать, почему на телевидении так мало передач о поэзии, на что она напомнила ему о программе, посвященной Джиму Моррисону (вокалист группы Doors –Прим. пер.), которая демонстрировалась не далее как неделю назад. На этой ноте я скорее покинула территорию: Том имеет достаточно суровые взгляды на искусство, и я не думаю, чтобы он относил к нему дела Моррисона. Я не желала быть свидетелем взрыва.
* * *
- Этот тип хочет с тобой поговорить.
Я посмотрела вверх, возмутившись, что кто-то мне помешал. Происходило это более или менее полутора часами позже, когда я сидела в укромном углу клуба Силвер в компании божественного парня, с которым хотела провести ночь.
- Где? - спросила я озлобленно. - А, достопочтенный Том.
- Я уже сваливаю - объявил Том, подняв бровь конспиративным способом, который перенял от Роджера Мура (актер, исполняющий роль Бонда в 70-х годах – Прим.пер.). - Подвезти тебя?
С течением времени мы овладели этим фокусом в совершенстве. В идеальном случае лицо, с которым я разговариваю (или с которой Том разговаривает), услышав, что Том предлагает меня подвезти (или что я предлагаю подвезти Тома), немедленно делает мне (Тому) идентичное предложение, что позволяет определить его (лица) намерения. Если лицо молчит, я выхожу с Томом, но если отвечает правильно, но я не имею охоты воспользоваться ситуацией, всегда могу ретироваться с достоинством, кивая на соглашение с приятелем.