И обернулся.
Трое друзей и девочка дружно отшатнулись назад; Прелати смотрела в землю и продолжала бормотать себе что-то под нос. Питер готов был поклясться, что видел два красных огонька злобных глаз и разверстую пасть с огромными белыми клыками. Впрочем, как выяснилось чуть позже, по сравнению с Жаком он вообще ничего не увидел: баргест, оказывается, встал на задних лапах, сделал вот так рукой (у него были руки с вот такими когтями), зарычал и побежал дальше от них уже как человек, на двух ногах.
— Если рассудок и жизнь дороги вам… — проговорила Прелати, будто вспоминая что-то, но её оборвал Жак.
— Поехали. Темнеет.
— Не нравится мне это, — произнёс Аслан, — надеюсь, здесь обойдётся и без нас.
Питер молча показал ему скрещённые пальцы. В мире достаточно много вещей, которыми ты должен заниматься, иначе они займутся тобой; оставалось только надеяться, что баргесты, адские псы, были не из их числа.
— Команде «Фуксии» предлагаю пристегнуться к креслам, — сказал Аслан.
— Чего? — Жак и Питер вытаращили глаза. Прелати повернула голову.
Бывший эвакуатор как мог повернулся на сиденье и ткнул себя в грудь, и только сейчас они увидели, что через его торс наискосок идёт широкий ремень, концами теряющийся где-то глубоко в пилотском кресле.
— Это для безопасности, — пояснил капитан королевской эвакуации.
— То есть раньше, получается, для нас было не опасно, — сказал Жак.
— Во-первых, ценные кадры надо беречь, — ответил Аслан. — Я ценный кадр. Не какой-нибудь там простой рабочий.
Жак скорчил рожу убийцы, засопел и полез пристёгиваться.
— Во-вторых, я сам только что обнаружил этот ремень, — закончил королевский эвакуатор. — Будем честными с собой и с другими.
10
— То есть как это заглохла, — вздорным голосом спросил Жак.
— Вот так, взяла и заглохла, — терпеливо повторил Аслан.
— Так, — сказал Питер. — Давайте по порядку.
— Я спросил у мадемуазель Прелати, куда ехать, через лес или по отвороту, — сказал Аслан, оглядывая местность. — Поехали по отвороту, проехали мимо оврага и вот сели на брюхо.
— Другой дороги здесь нет, — сказала Прелати.
— Может, у неё энергия кончилась? — почти уверенный в своей правоте, спросил Жак.
Аслан пожал плечами мрачно.
— Может быть. Солнца тут маловато.
— Выходим, — скомандовал Питер.
Это получилось у него легко и естественно. Вообще, в их компании, если кто-нибудь из них троих терял инициативу, как например Аслан сейчас, то всегда было кому подхватить упавшее знамя. С этой согревающей мыслью Питер выпрыгнул наружу, не дождавшись, пока дверца отойдёт полностью, — и тут же провалился под землю.
То есть провалился не весь целиком, а лишь одна его нога ушла вниз.
— А-а! — заорал Питер от неожиданности. Из саней высунулся Жак и без лишних слов стал тащить его за плечи вверх. Когда ему стал помогать Аслан, Питер вылетел из ямы как пробка из бочки и, пребольно треснувшись затылком о переборку, с проклятиями повалился на своих друзей внутрь кабины.
— Какая-то яма, — сказал Питер, и все трое высунулись из дверцы и заглянули в дыру. Прошли очень долгих две секунды, прежде чем они осознали, что они видят.
— Там пропасть, — придушенным голосом произнёс Жак.
— Это не дорога, — сказал Питер. — Мы висим на каком-то мосту…
— Ловушка!!! — заорал Аслан, и мир тут же обрёл пугающую ясность. Эвакуатор сел в пилотское кресло и стал беспорядочно нажимать кнопки и дергать ручки. «Фуксия» издала утробный рёв, задрожала, но не сдвинулась с места.
— Бросаем её, бежим к лесу! — закричал Питер. Жак уже подхватил Майю, которая молча прыгнула к нему на руки, а Питер протянул руку старухе Прелати и увидел краем глаза, как мечется в кабине Аслан.
— Вылезай! — страшным голосом закричал учёный ему, и капитан эвакуации замер на секунду, затем открыл свою дверцу и выпрыгнул из саней. В ту же секунду Прелати выбралась наконец из пассажирского отсека и схватила Питера за руку; они вместе шагнули было наружу, и он даже успел заметить спину Жака, уже почти добравшегося до леса (он высоко задирал ноги, будто бежал по грязи), как раздался громкий треск, переходящий в грохот, земля покосилась, и «Фуксия» разом просела вниз. Питер и Прелати упали, сбитые с ног.
Снаружи это выглядело так, как если бы сбылось пожелание какого-нибудь недоброжелателя провалиться им под землю. Дорога, которая оказалась тщательно замаскированным настилом над узким и длинным ущельем, лопалась прямо на глазах, бревна, скрепленные между собой толстыми веревками, ворочались и опадали, земля и камни, маскирующие ловушку, ссыпались в образовавшиеся дыры и проёмы, и глазам Жака, который вместе с Майей кое-как добрался до твёрдой земли, представало ужасающее зрелище: «Фуксия», повисшая на бревнах будто гигантская муха в рвущейся паутине, вот-вот собиралась рухнуть вниз, в открывающееся взгляду ущелье, дно которго терялось в тумане. Жак увидел Аслана на противоположной стороне; эвакуатор орал и размахивал длинным шестом. С его стороны настила уже не было. Треск усилился — Фуксия просела ещё, вниз полетели несколько брёвен.