— Поздравляю себя с тем, что мне всё удалось. Вас поздравлять, я подозреваю, особо не с чем. Вы неплохие люди, но законы реальности таковы, что выживает тот, кто лучше приспосабливается, а не тот, чьи идеи и принципы настолько тверды, что не дают их обладателю свернуть с пути, пусть даже на нём его ждёт гибель.
Панель ещё раз мигнула, заискрила, и на ней вместо надписи появилось лицо колдуна. Лицо шевелило губами в неприятном несоответствии с речью.
— Прощай, Клотильда. Прощайте, мадемуазель Горовиц. Прощайте и вы, три молодых придурка, не знаю, как вас зовут. Скоро вы очнётесь, чтобы погибнуть вместо меня. Я бы сказал, что мне жаль, но это будет ложь.
Голос хихикнул, лицо на экране ещё некоторое время пошевелило губами, оскалилось, и экран погас. В панели что-то затрещало, посыпались искры. Питер, Жак и Аслан сделали шаг назад. Треск прекратился, панель мигнула в последний раз и потухла полностью. Вместе с ней погас и свет, сменившись синим мерцанием из-под потолка. Мы похожи на мертвецов, подумал Питер. Мы и есть мертвецы.
— Он сказал, что мы скоро очнёмся, — сказал Жак бесцветным голосом. Он стоял к ним спиной, не оборачиваясь, и Питер его понимал. Он посмотрел на Аслана, будто бы прося его о чём-то его, и тот пожал плечами: хорошо. Он не сердится.
— Жак, это запись, — ответил Питер, помедлив. Это была блестящая догадка, и в другое время он бы долго радовался, но сейчас сил на это не было. — Как письмо, написанное три дня назад, только с его лицом и голосом.
— Как… — начал было Аслан, но не успел закончить.
БУМММ!
На этот раз удар сопровождался нехорошим треском. В синем свете они увидели, как дверь выгнулась внутрь, и посередине у неё появился надлом, через который торчал чёрный тупой трёхгранный угол тарана.
— Всё к дверям, — скомандовал Аслан, и Питер с Жаком бросились стаскивать койки, столы и шкафы к двери, составляя хилую баррикаду, которая, скорее всего, не продлит их жизни даже на минуту.
Вскоре в лаборатории не осталось крупных вещей, а вместо двери образовалась гора, похожая на одну из тех куч на свалке Монфокон, до которой ещё не добрались ветошники. Трое друзей стояли в синей полутьме с обнажёнными саблями в руках и ждали своей последней битвы.
— Аслан, прости меня, — сказал Жак.
— Ничего, — ответил ему эвакуатор. — Сочтёмся. Если успеем.
— Пит, ты был прав, — сказал Жак.
— Да, — сказал Питер. — Со мной бывает иногда.
— Я почувствовал, что не смогу выйти за дверь, — буднично сообщил Жак. — Ноги не шли и язык не слушался. Это демон? Он теперь всегда будет в моей голове?
Питер и Аслан одновременно посмотрели на своего друга.
— Если и будет, то недолго, — утешил его Аслан.
— Мне нравится это «если», — сказал Питер. — Есть в нём какая-то надежда.
БУМММ!
Куча из вещей дрогнула и поползла назад. Потянуло факельным дымом и сырым воздухом, стали слышны множественный топот и голоса людей: кто-то командовал, кто-то подбадривал, кто-то ругался. Жак заорал яростным голосом:
— Я, Жак Делакруа, пленник колдуна, требую его высочество принца-консорта! У меня для него важные сведения!
За дверью наступила тишина, затем надменный голос произнёс издалека, растягивая слова:
— Я здесь. Высунь свою башку, чудовище, и я разнесу её, чтоб ты не мучился.
Раздался выстрел, затем кто-то скомандовал «Огонь!», и грянул недружный залп. Друзья бросились на пол и прижались к стенам, по лаборатории зашлёпали пули. Аслан поднял одну, сплющенную и дымящуюся, и показал Питеру. Тот некоторое время не мог сообразить, что к чему, пока Жак не сказал:
— Чёрт, да она же серебряная.
— Эй вы, там, — крикнул Фуке из-за двери. — У вас пять минут на то, чтобы раздеться догола, заткнуть рот кляпом и выйти. Выходить ползком, лицом вниз. Не на четвереньках, а ползком и молча. Время пошло.
БУММММ!
Их баррикада подалась ещё на шаг.
— Беглым, огонь! — скомандовал ещё один знакомый голос. Защёлкали выстрелы, но пули уже не залетали в лабораторию: мебель в баррикаде сместилась и задерживала пули в себе.
Питер поглядел на Аслана.
— Ну?
— Нет, — коротко ответил эвакуатор. Питер кивнул, будто и не ждал другого ответа, повернулся к Жаку и увидел его лицо в синем свете. Финансист смотрел в угол лаборатории, будто увидел там привидение. Питер посмотрел туда, но там, разумеется, было пусто. Жак чуть-чуть поднял руку и настойчиво указал туда же — в угол.
— Майя, — сказал он одними губами.
Угол был пуст. Питер смотрел в него несколько секунд.
— Там никого нет, Жак, — сказал он мягко. — Аслан, скажи ему.
— Я что-то слышу, — ответил ему эвакуатор невпопад, крутя головой. Выстрелы возобновились с новой силой, и Аслан досадливо морщился, пытаясь вслушаться. И неожиданно уставился на Жака.