Выбрать главу

Никто из вас не поймет, что значит быть одинокой женщиной. Холостяку проще - он всегда сможет найти себе оправдание. Но женщине... Ты обрати внимание, как относятся к таким, как я. Считается, что если без мужа - то лишь потому, что никто на тебя не польстился, будто бы нет у тебя таких качеств, которые могут привлечь мужчину. И можно с ума сойти, доказывая, что были, были они в твоей жизни, но к сердцу так никто и не лег. И что по молодости лет думалось - лучше быть одной, чем с такими, которые тебе встретились. А потом получилось - и их не вернуть. И клеймо строй девы слишком позорно, оно не стирается, какой бы жизнерадостной и общительной ты не была. Ведь стоит лишь сорваться на кого-то, пожаловаться на головную боль или усталость, сразу шепоток за спиной: "Это она от одиночества такая, приласкать ее некому, вот и злится на всех и вся. И когда только уставать успевает - ни семьи, ни забот?..." Смеются за спиной, пальцем показывают. Даже в гости просто так не сходишь - жены за своих мужей боятся, глядят настороженно, даже смешно становится и грустно одновременно. Да и что мне делать в компании, где все семейные? Скучать? Это можно и по вечерам на своей кухне. Только нервничать из-за ревности подруг уже не приходится. А годы идут, и знала бы ты, как пугает старость... Я почему-то всегда боялась инсульта, иногда представляла, как просыпаюсь утром, а ноги и руки парализованы. И не то, что до телефона доползти - пошевелиться невозможно. Лежать вот так часами, сутками, неделями, и знать, что никто не придет, потому что прийти просто некому... 

Она высоко подняла голову, упрямо раскрыла глаза, не давая слезам сорваться с ресниц. Затем глубоко, медленно вдохнула, стараясь успокоиться. И когда продолжила свой рассказ, голос ее дрожал уже чуть меньше. Горечь, звучавшая в ее словах, обида на жизнь, давняя боль - все это заставляло Аськино сердце сжиматься от жалости и... от стыда. И вопрос "Почему?", рвавшийся из самой глубины души пожилой женщины, равно мучил их обеих. "Ну, действительно, почему? - беспомощно думала Аська, - Почему мы так жестоки, так нетерпимы друг к другу? Ведь мы же люди, в конце-то концов... А бывает - травим друг друга, как стая шакалов. Ведь одиночество не грех, а для кого-то даже благословение, а мы презираем женщин, не пожелавших иметь детей и осуждаем их, как будто имеем на это право. И невдомек нам, так однобоко мыслящим, что их плата за это и без того велика: шутка ли - смотреть в будущее, не видя его, зная, что не останется в этом мире ни тени тебя, ни капли твоей души, вложенной в плоть от плоти, в родную кровиночку... Потому что ты можешь построить города, написать книги, спасти человечество от самой страшной катастрофы, но так и не иметь наследника, которому когда-нибудь все это будет нужно или который когда-то тоже сможет что-то создать. И чтобы кто-то сказал: "Это у него от матери" - такого тоже не будет."

Аська взглянула на Альбину Георгиевну. Та сидела с прямой спиной, закутав плечи в пуховый платок, смотрела в сторону. 

- Вы выздоравливайте скорее, - неожиданно робко сказала Ася, как будто про-сила об очень нужном и важном для них обеих. - Выздоравливайте. А потом приходите к нам с Костей. Мальчишек посмотрите. У них, между прочим, мои глаза... И губки тоже. А волосы - Косины, рыжие... Близнецы у меня вредные, конечно, хотя муж говорит - не вредные, а с характером. Но может быть, это потому, что им тепла не хватает... Может быть, потому, что детям просто не хватает бабушки...